Еженедельник «ВПК» заканчивает публикацию выдержек из работы генерал-майора Василия Флуга «Высший командный состав», которая была напечатана в «Вестнике Общества русских ветеранов Великой войны» в Сан-Франциско в 1937 году. Полагаем, заключительный отрывок будет интересен и действующим военнослужащим современной Российской армии, и уволенным в запас, и гражданским людям.

Я считаю необходимым, главным образом по причинам, о которых я скажу позднее в отделе о подборе, учреждение для воспитания будущих строевых офицеров специальных закрытых учебных заведений, через которые могли бы быть пропущены если не все, то, возможно, большая часть молодых людей, избравших военную строевую карьеру.

Специальность этих учебных заведений, которым я по традиции полагал бы сохранить наименование кадетских корпусов, должна выражаться не в их учебных программах, а в особых методах воспитания, методах, имеющих задачей во что бы то ни стало искоренить в молодежи природные свойства апатии, пассивности, нерешительности, медлительности, небрежности, развив вместо них предприимчивость, смелость, находчивость, инициативу, вообще активность во всех видах, а также самоуверенность, настойчивость и привычку к пунктуальности.

" Из офицеров того типа, к которому принадлежала главная масса нашего армейского офицерства, вожди вообще не вырабатываются ”

Само собой разумеется, что в такие кадетские корпуса будут приниматься только вполне здоровые, не имеющие никаких телесных недостатков и обещающие нормальное физическое развитие в будущем отроки и юноши. Никакие соображения благотворительности и т. п. не должны играть роли в вопросе приема в кадетские корпуса; хилые и болезненные субъекты, чьи бы сыновья они ни были, должны без всякой жалости устраняться как при приеме, так и во время прохождения курса, если по недосмотру они оказались принятыми. Это является первым условием для успешного воспитания кадет в том духе, как выше намечено.

Положительными средствами этого воспитания должны служить: 1) Спорт во всех видах, которому должно быть отведено вполне подобающее этому средству место не как веселому препровождению времени между делом, а как совершенно самостоятельному воспитательному средству, развивающему смелость, находчивость, изворотливость, чувство солидарности и т. п. Я не буду входить здесь в подробное перечисление видов спорта, годных для целей военного воспитания, их и теперь достаточно, но представится еще гораздо больше, когда кадетские корпуса из душной атмосферы городов будут перенесены на деревенский простор, на берега морей или больших рек, в дремучие леса или в дикие горы, что я считаю совершенно необходимым условием для выполнения ими той роли, которая им предназначается. 2) Борьба с природой является естественной школой для закалки характера, а атмосфера опасности, которой не должна быть чужда также и практика спорта, развивает активные силы души.

Второй этап в воспитании молодежи, готовящейся к офицерской карьере, составляют учебные заведения типа военных училищ. Их можно представить себе в виде отдельных учебных заведений, каково было большинство наших прежних военных училищ.

Не вдаваясь в подробности их устройства, скажу только, что они должны иметь целью дать своим питомцам основательные специальные знания и возможно полную практическую подготовку к службе строевого офицера, но опять-таки в курсах их предпочтение должно даваться методам, развивающим синтетическую сторону ума, а потому применяющим прикладной способ преподавания.

Необходимо также установить правилом, чтобы по окончании кадетских корпусов (или общих классов этих корпусов) и до поступления в военное училище (перехода в специальные классы) молодые люди поступали на один год в войска. Эта мера придала бы практическую основу многим теоретическим отделам курса военных училищ и обеспечила бы более сознательное отношение к ним со стороны учащихся.

Покончив на этом с вопросом о военно-учебных заведениях как органах для воспитания будущих вождей, перейдем теперь к вопросу о воспитании уже готовых офицеров, состоящих на действительной строевой службе.

Каковы должны быть меры для воспитания этого обширного класса в желаемом направлении, то есть таком, чтобы при удовлетворении всем требованиям, предъявляемым к офицеру по его настоящему служебному положению, в нем в то же время развивались качества, необходимые для будущего вождя.

В результате действовавшей у нас системы наши армейские офицеры ко времени достижения ими первого штаб-офицерского чина оказывались добросовестными, дисциплинированными, исполнительными, удовлетворительно знающими свои непосредственные обязанности «служаками», но в то же время – боящимися ответственности, пассивными, лишенными инициативы, самостоятельности и самоуверенности начальниками, часто с пониженным сознанием офицерского и личного достоинства и вообще близкими к тому состоянию, которое называется забитостью.

Из офицеров того типа, к которому принадлежала главная масса нашего армейского офицерства, вожди вообще не вырабатываются, что и заставляло обращаться к особым источникам комплектования ВКС, каковыми являлись у нас гвардия и Генеральный штаб. О ненормальности такого порядка я еще буду иметь случай говорить в отделе о подборе, здесь же замечу, что организация новой армии должна во что бы то ни стало поставить себе задачей вывести главную массу офицерства из того недопустимого положения, в котором оно в большинстве находилось в старой армии.

Должны быть приняты серьезные меры, которыми раз и навсегда была бы уничтожена прежняя беспросветность карьеры и быта армейского пехотного офицера. Решительная реформа в этом направлении воспитает офицерский корпус в духе подъема в нем корпоративного самосознания и развития в его представителях необходимых для будущего вождя качеств воли.

Достижение того, чтобы и в нашей будущей армии был офицерский состав такого типа, потребует принятия целого ряда мер, которые по своей обширности и радикальности могли бы составить предмет особого исследования, почему я здесь намечу только следующие главные основания будущей реформы нашего офицерского корпуса: 1. Постановка офицера с первых шагов его службы в положение самостоятельного и ответственного начальника – командира строевого взвода. 2. Отмена дисциплинарных взысканий, сопряженных с ущербом для достоинства и авторитета, каковы арест на гауптвахте или домашний с приставлением часового. 3. Восстановление офицерских корпораций на началах, которые были установлены при Петре Великом, с предоставлением им широких прав по подбору членов в свою среду. 4. Вменение старшим начальникам в строжайшую обязанность уважительного обращения с офицерами, недопущение «разносов» офицеров в присутствии их подчиненных и нижних чинов. 5. Повышение общественного и служебного положения офицеров и установление мер, гарантирующих их от произвола начальников.

Таков должен быть общий характер воспитания офицеров в пределах строевых частей войск и всей офицерской корпорации.

Одной из мер для поднятия авторитета ВКС могло бы быть прекращение «перепроизводства» генералов в армии. Очевидно, что чем их больше, тем меньше престижа в глазах общества и воинских чинов имеет генеральское звание. Я полагал бы желательным, чтобы этим званием облекались только начальники, принадлежащие к ВКС, то есть начиная с начальника дивизии. В Генеральном штабе в чине генерала должны быть положены должности не ниже начальника штаба армии или военного округа. Число административных генеральских должностей необходимо сократить до минимума. Таким путем было бы упразднено большое число генералов, вовсе не пользующихся тем авторитетом, который должен быть свойственен высокому военному вождю.

Подбор высшего командного состава

Задачи подбора в деле комплектования ВКС сводятся к тому, чтобы из общей массы офицерского и младшего командного состава сначала намечать, а затем выбирать тех лиц, у которых можно предполагать высокое развитие качеств, признаваемых необходимыми для занятия высшей командной должности, продвигая таких лиц вперед на эти посты и устраняя тех, которые необходимыми данными для высшего командования не обладают.

В нашей старой армии такой подбор практиковался в виде производства в чины «по избранию» и «за отличие», назначения на должности по «кандидатским спискам», увольнения со службы в административном и аттестационном порядке, а также по предельному возрасту (возрастному цензу) и пр. Вообще целям подбора должна была служить вся аттестационная система.

Подобное же значение имели конкурсные вступительные и выпускные экзамены в военно-учебных заведениях.

Итак, подбор у нас практиковался в различных видах, но несомненный факт, что высших командных должностей достигали лица, вообще мало удовлетворявшие этому назначению, дает основание предполагать: действовавшая система подбора обладала значительными дефектами.

В моем исследовании эти дефекты подвергнуты подробному разбору, в который я в своем докладе, к сожалению, вдаваться не могу, почему перехожу прямо к тому порядку подбора, который я считал бы необходимым установить.

В своих рассуждениях я буду исходить из следующих двух постулатов: 1. Качества, требуемые от лица ВКС, принадлежат к числу редко встречающихся у русского племени, почему лиц, ими обладающих, следует тщательно искать в общей массе людей, составляющих армию или могущих быть привлеченными к службе в ней. 2. Воспитание и подбор, стремясь к одной цели – созданию удовлетворительного командного состава, должны быть согласованы и связаны между собой самым тесным образом.

Если качества, требуемые от вождя, принадлежат к числу редких, то, как сказано, искать их необходимо в возможно большей массе индивидуумов. Для практического решения этого вопроса поставим его в такой плоскости: нет ли в составе всей русской нации особых сословных или племенных групп, которые по своим качествам более приближались бы к идеалу вождя, чем вся остальная масса? Если такие группы существуют, то не могли бы они быть использованы как преимущественные источники комплектования офицерского (а следовательно, и командного) состава, так сказать, для цели его грубого, «валового» подбора, что могло бы значительно облегчить последующий тонкий подбор? Если таких групп нет, не могут ли они быть специально созданы?

Идеальным разрешением этого вопроса было бы существование в народе особой касты воинов, по примеру, скажем, прежних японских самураев. Не столь идеальным, но все же удовлетворительным решением было бы наличие особого «служилого» сословия, вроде того, которое существовало у нас в московский период нашей истории и в измененном виде при Петре Великом и его ближайших преемниках.

Нельзя отрицать огромного значения наследственности в передаче из поколения в поколение качеств, отличающих воина и вождя. Но кроме законов наследственности, которым подчинены все живущие, обособленные группы населения заключают в себе еще другой сильный фактор развития – сословные традиции.

Непобедимость нашей армии в век Екатерины II и Александра I была в значительной степени результатом высокого национального самосознания тогдашнего правящего класса, самосознания, передававшегося по традиции от отца к сыну, которое его представители умели сообщать и остальной массе народа.

«Слава богу, я русский и вы русские!» – в устах Суворова и его современников эта фраза была не трескучей фанфаронадой, а выражением искреннего убеждения.

Этот гордый и патриотический дух нашего старого дворянства был вытравлен Аракчеевым и современными ему реформами, лишившими офицерство его корпоративной сплоченности и открывшими доступ в его среду «разночинцу». Офицерский корпус постепенно терял свои «служилые» дворянские традиции, которые сохранялись в нем до того времени, несмотря на значительный процент в армейских полках офицеров, выслужившихся из солдат. Последний удар старому порядку нанес в царствование императора Александра II Милютин, который под влиянием своих просветительских идей упразднил уцелевшие еще хранилища старых служилых традиций – кадетские корпуса.

Правда, что в наш век едва ли возможен совершенно замкнутый сословно корпус офицеров даже в мирное время, а в военное – подавно. Однако, впитывая в себя посторонние элементы, он должен растворять их в себе, а не растворяться в них сам.

Не то было у нас. Офицерский состав большинства наших пехотных полков к 1917 году приобрел определенно крестьянско-мещанскую физиономию (то есть обратился в элемент не обособляющий, а напротив, отождествляющий себя с остальной массой армии, вместо того, чтобы сознавать себя ее мозгом, ее нервной системой, ее аристократией. Единственным результатом этого (конечно, в связи и с другими причинами) было непротивление революционным тенденциям массы и разложение армии.

По мысли Ардана дю Пика, офицер должен быть своего рода аристократом. В демократическом обществе, полагает этот писатель, офицер может приобрести свойства, которые должны быть присущи ему не иначе, как непрерывно поддерживаемым усилием воли, направленным к его дифференциации от своих подчиненных, тем, что он воспитывает в себе более возвышенную и более чистую идею о своих обязанностях и своей ответственности. Эта идея вырабатывается в нем только при условии абсолютной уверенности в своем праве начальствования, когда он проникнут гордостью командования.

Таково мнение выдающегося офицера демократической французской армии. Достойно внимания, что именно в этой армии, в которой даже в мирное время около трети офицеров происходит из нижних чинов, раздаются подобные голоса о необходимости аристократизировать, если так можно выразиться, офицерский корпус.

Итак, подбор в армии на командные должности должен начинаться по признаку наследственности. Я не мечтаю, однако, чтобы было возможно восстановить в России дворянство как «служилое» сословие, следовательно, и как единственный или главный источник комплектования офицерского состава, каким оно было в старые времена. Но зато я верю в возможность создания наследственного военно-служилого сословия, способного заменить старое дворянство в одной из его функций – военной службе государству на офицерских и командных должностях.

Для этого представляется необходимым рядом поощрительных мер и льгот материального и морального характера побуждать офицеров будущей армии избирать для своих сыновей военную карьеру предпочтительно перед всякой другой.

Очерченному мною здесь лишь в немногих словах элементарному воспитательному подбору я придаю чрезвычайно важное значение, так как убежден, что в течение всей будущей карьеры кадета, за исключением разве службы в боевой обстановке, ни разу не представится таких благоприятных условий для оценки его воинских качеств, как в обстановке учебного заведения, учрежденного на предложенных мною началах, то есть такого, в котором культивируется прежде всего молодечество при солидном спросе на моральные начала и на умственное развитие. Исходя из такого соображения я и счел нужным придать этому подбору значительную долю строгости. Конечно, реальные условия жизни могут принудить к допущению в нем некоторых компромиссов. Но следует, безусловно, остерегаться безграничных уступок так называемому общественному мнению с его обычной псевдолиберальной приправой, а также господствующему у нас обывательскому идеалу житейского благополучия, лишь бы во что бы то ни стало набрать в армию нужное число офицеров.

«Числом побольше, качеством похуже» – этот исповедовавшийся у нас лозунг был одной из причин гибели русской армии. По-моему, лучше иметь мало офицеров, но зато превосходного качества и вообще – небольшую, проникнутую патриотическим духом, подвижную, активную, полную самоуверенности и дерзновения армию, чем огромные, равнодушные, пассивные, лишенные веры в себя и в успех полчища.

Подробнее: http://vpk-news.ru/articles/19102
Опубликовано в выпуске № 5 (523) за 12 февраля 2014 года