В те дни все сводки Совинформбюро начинались словами: «Идут напряженные бои на всех фронтах». Немецкие войска находятся в 40 километрах от Москвы. Столица на осадном положении. В заводских цехах на машины грузят станки, вывозят их в тыл. Улицы перегорожены баррикадами. На окраинах города сооружаются противотанковые укрепления...

Парад готовился в тайне, как фронтовая операция. Впоследствии военный комендант Москвы генерал-майор К.Р. Синилов вспоминал: «1-го ноября 1941 года мы узнали о приказе Сталина – проводить парад 7-го ноября на Красной площади. Даже в мирное время трудно было представить, что можно подготовить парад за несколько дней. А к тому же так, чтобы эта подготовка проводилась в строжайшей тайне. Мы понимали задачу так: парад в осажденной Москве должен показать всему миру нашу силу, что победа будет за нами».

В отдельные части Московского военного округа в начале ноября пришел неожиданный приказ: «Подтянуться со строевой подготовкой». Почему? Зачем? Никто не объяснял. В такое-то время, когда враг уже подступил к Москве.

Одной из воинских частей, отобранной для парада, был полк ОМСБОНа. Так называлось особое подразделение, в которое входили лучшие московские мастера спорта, призеры соревнований.

Еще в октябре 1941 года они получили секретный приказ: подготовиться к тому, чтобы принять бой на подступах к Кремлю, если немецкие армады прорвутся в Москву. Бойцы ОМСБОНа оборудовали огневые точки в подвалах, в окнах домов вблизи Белорусского вокзала, на площади Маяковского, в Центральном телеграфе.

«У каждого из нас было свое окно на улице Горького, откуда мы готовились вести стрельбу, – вспоминал В.И. Ступин, ветеран ОМСБОНа. – Были среди нас команды гранатометчиков, которые должны были подрывать немецкие танки, неожиданно появляясь из канализационных люков. Мы располагались в здании Литературного института. Спали на полу вповалку. В начале ноября вдруг получили непонятный для нас приказ: «Отработать строевой шаг». Обычно вечером, уже в полутьме стали маршировать около Крымского моста».

Также неожиданно прибыли в Москву батальоны 2-й Московской дивизии. Ее бойцы дивизии сооружали противотанковые укрепления около города Долгопрудного. «В ночь на 7-е ноября в 4 часа утра нас подняли по тревоге: «По машинам!» Мы думали, что переводят на другой участок обороны Москвы, – вспоминал И.М. Семенюк, ветеран дивизии. – Но нас привезли в здание Московского института инженеров транспорта. Впервые за многие недели мы смогли помыться, отряхнуть шинели, почистить обувь».

Москва переживала тревожные дни. Каждый день звучали сигналы воздушной тревоги. А 6-го ноября на Москву был совершен воздушный налет.

«Готовясь к параду, мы обязаны были рассчитывать на самое худшее, – вспоминал К.Р. Синилов, военный комендант Москвы. – На крышах стояли усиленные средства ПВО, готовые отражать атаку с воздуха. В небо поднялись истребители. Всего накануне парада было сбито 34 вражеских самолета. Наши штурмовики атаковали немецкие аэродромы».

Тайна предстоящего парада сохранялась до последних часов. Командирам отобранных частей приказ был вручен только 6-го ноября в 23 часа. А рядовые участники парада узнали о нем за полчаса до вступления на Красную площадь.

«В темноте мы шли по заснеженной Москве, - вспоминал И.М. Семенюк, тогда сержант. – Наше дело – солдатское. Вопросов задавать не положено. Мы были уверены, что нас переводят на другой участок фронта. Подошли к Историческому музею».

«В ту ночь было очень холодно. Разгулялась метель. Крыши и улицы покрыты снегом, – рассказывал В.И. Ступин. – Идем по Петровке. На тротуарах стоят жители. Потом писали, что они приветствовали участников парада. Нет, об этом они знать не могли. Женщины занимали очередь за хлебом. Когда мы подошли к Большому театру, заметили что-то необычное. Стоят колонны. По улице Горького подходят танки. И только здесь, перед строем за полчаса до начала, нам объявили: «Идем на парад». Нас предупредили также, если к Красной площади вдруг прорвутся немецкие самолеты, не поддаваться панике, сохранять боевую выдержку».

Несмотря на фронтовую обстановку, парад решили проводить с размахом, по всей форме. В нем примут участие все рода войск. На сутки с одного из участков фронта сняли артиллерийскую часть. На обледеневших улицах колеса механической тяги буксовали. Пехота, как в бою, помогала тянуть орудия. Накануне ночью, как потом узнали, на вокзалах разгружались составы с танками, прибывшими из других областей.

В древности говорили: если готовится великое событие, люди должны посмотреть на небо и суметь прочесть начертанные на нем небесные знаки.

В тот день небо было заодно с участниками парада. Оно стало цвета солдатской шинели. Свинцовые низкие облака. Нелетная погода. И все-таки угроза воздушного налета сохранялась до последней минуты.

Первым на Красной площади появился сводный военный оркестр – 250 музыкантов. Всего за несколько дней его собрал и провел репетиции знаменитый композитор и дирижер В.И. Агапкин, автор легендарного марша «Прощание славянки». В начале ноября он получил письменное предписание, в котором было указано, что оркестр выступит в ноябре 1941 года. Числа не стояло.

На параде с речью выступил Верховный главнокомандующий И.В. Сталин. В морозном воздухе разносились его слова: «Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне образ наших великих предков – Александра Невского и Дмитрия Донского, Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, Александра Суворова и Михаила Кутузова!» В этой короткой духоподъемной речи было высказано и напутствие войскам, уходящим на фронт, и обозначалась историческая связь времен.

Киносъемку парада вели военные операторы Павел Касаткин и Теодор Бунимович. Но поскольку его начало было перенесено с 10 на 8 часов утра, звукооператорская группа не успела подготовиться и операторы не засняли речь И.В. Сталина. Как же исправить ошибку? Вечером в Большом кремлевском дворце поставили сколоченную наспех из фанеры трибуну, покрасили ее под мрамор. На этой импровизированной трибуне Сталин дословно повторил свою речь.

Эти кадры и вошли в документальную ленту «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой», которому в 1942 году американская киноакадемия присудила премию «Оскар» за лучший иностранный фильм.

Несмотря на принятые меры, обстановка на параде сохранялась тревожная. Никто не мог гарантировать, что не будет бомбежки. К тому же, накануне И.В. Сталин отдал приказ: снять маскировку с кремлевских звезд и зажечь в них огни. Для немецких самолетов кремлевские звезды могли стать точным ориентиром. Надо отдать должное всем участникам того парада, включая членов правительства, стоявших на трибуне. На параде по Красной площади прошли в тот день 28,5 тысяч бойцов и командиров. Пехотинцы, моряки, курсанты, ветераны-красногвардейцы. На брусчатке в торжественном марше – эскадроны кавалерии, пулеметные тачанки, зенитный полк, более 200 танков. Парад продолжался 62 минуты. Многие воинские части в тот день с Красной площади уходили на фронт.

«И шла по Красной площади война, усталая, в прострелянной шинели», – напишет впоследствии Юлия Друнина.

В те минуты отзвуки парада слушали по радио в каждом доме, на площадях, в цехах, партизанских землянках. Даже многие годы спустя люди вспоминают о том, какие сильные чувства они пережили в тот день.

Парад в осажденной Москве внушал надежды. Мы выстоим! Мы победим!

А впереди – долгая война. Будут на наших фронтах неудачи и отступления. Но в тот день на Красной площади были сделаны первые уверенные шаги к Победе.

Автор:Людмила Овчинникова

Источник:http://www.stoletie.ru/