После окончания Гражданской войны белогвардейские силы, разобщенные и изолированные друг от друга, уже не представляли серьезной опасности для советского строя. Однако в союзе с иностранными разведками и внутренней контрреволюцией они еще могли причинить немало бед. Белая эмиграция, насчитывавшая до двух миллионов человек, имела армейские структуры, издавала свыше полусотни газет и поддерживала тесные связи с международным капиталом. Из ее рядов западные разведки вербовали агентуру, создавали многочисленные антисоветские эмигрантские организации, занимавшиеся террором и строившие планы интервенции и свержения советской власти.

Вот почему в 20-е годы прошлого века основные акции, проводимые ВЧК-ОГПУ и зарождавшейся внешней разведкой, были направлены не столько против иностранных разведок, сколько против различных зарубежных антисоветских организаций, центров и их филиалов в России. Важную роль в деятельности советской внешней разведки в этом направлении выпало сыграть представителю первого поколения чекистов-разведчиков Андрею Павловичу Федорову.

СТАНОВЛЕНИЕ ЧЕКИСТА

Андрей Федоров родился 26 августа 1888 года в селе Мангуш Мариупольского уезда Екатеринославской губернии в крестьянской семье. Окончив двухклассное сельское училище, Андрей поступил в Мариупольскую гимназию. В 1905 году за участие в забастовочном движении учащихся был исключен из гимназии. Позднее сдал экстерном экзамены и в 1909 году поступил на медицинский факультет Новороссийского университета в Одессе. Во время учебы в университете участвовал в деятельности партии эсеров, за что был исключен и выслан из Одессы.

Андрей Павлович Федоров. Начало 1930-х годов.
Фото предоставлено автором

В 1910 году Федоров поступил на юридический факультет Харьковского университета. В 1912-м за участие в забастовке протеста против расстрела рабочих на Ленских золотых приисках был исключен из университета и выслан за пределы Харьковской губернии. Жил на Кавказе. В 1914 году экстерном окончил университет, получив диплом юриста.

В августе 1915 года Федоров был призван на военную службу. Через год он окончил Александровское военное училище в Москве и был направлен прапорщиком в 5-й Сибирский полк, расквартированный в Туркестане. На службе в армии Федоров вел революционную работу среди солдат, избирался членом полкового солдатского комитета. В 1917 году принимал активное участие в революционных событиях в России, поддержав Октябрьскую революцию.

С приходом белогвардейцев в Туркестан Андрей Федоров был арестован, но вскоре – в связи с тяжелым заболеванием – освобожден из-под стражи. Ему удалось выехать на лечение в Ессентуки, где он принимал участие в работе подпольной коммунистической группы.

В конце августа 1919 года деникинская контрразведка напала на след подпольщиков, и Федоров был вновь арестован. Белогвардейский суд приговорил его к расстрелу за коммунистическую пропаганду, однако в конце декабря того же года по «манифесту Деникина» он был помилован и направлен на «перевоспитание» в караульную роту во Владикавказ. В январе 1920 года бежал в Тифлис, где поступил на работу секретным сотрудником Особого отдела 10-й армии.

С 1920 по 1922 год Федоров работал на Кавказе в качестве уполномоченного, а затем начальника отделения Особого отдела Батумского укрепрайона. В 1922-м был откомандирован в Тифлис, а затем – в Кутаиси на должность начальника отделения Закавказской ЧК.

ПЕРЕВОД В ЦЕНТРАЛЬНЫЙ АППАРАТ ГПУ

Гражданская война в России закончилась, однако разбитые белогвардейцы, нашедшие убежище в различных странах Западной Европы, в Турции, на Балканах, в Маньчжурии и других краях, мечтали об организации «крестового похода» против Советской России. Поэтому с начала 20-х годов первостепенное значение в работе Иностранного отдела ГПУ-ОГПУ отводилось борьбе с белогвардейской эмиграцией. В разведке не хватало грамотных кадров, хорошо знакомых с чекистской работой, владевших иностранными языками. В 1922 году Андрея Федорова как чекиста, располагавшего большим опытом работы по белогвардейцам, перевели в центральный аппарат ГПУ, где он вначале работал секретным сотрудником по загранице, а затем начальником отделения контрразведывательного отдела. Являлся активным участником операций «Трест» и «Синдикат-2».

В 1922 году перед Федоровым была поставлена задача по пресечению контрреволюционной деятельности возглавляемого известным террористом Борисом Савинковым «Народного союза защиты родины и свободы». В разработанной под руководством Дзержинского операции «Синдикат-2» ему отводилась одна из главных ролей. Выступая в рамках реализации проводимой в то же время операции «Трест» в качестве руководителя легендированной чекистами подпольной антисоветской организации «Либеральные демократы», Федоров неоднократно по заданию ГПУ выезжал в Париж к Борису Савинкову, встречался с активистами его «Союза», а также с британским разведчиком Сиднеем Рейли.

Одновременно, выезжая по заданию Дзержинского в Польшу, Федоров встречался с сотрудниками военной разведки этой страны, которых снабжал специально подготовленной в Москве военно-политической дезинформацией о СССР и его Вооруженных силах. В ходе одной из встреч с Рейли последний, «прощупывая» курьера из Москвы, как бы ненароком заговорил о предстоящей поездке Савинкова в Россию и обмолвился, что и сам не прочь бы туда наведаться. Примерно в это же время такая же информация о намерении Рейли нелегально посетить Москву поступила и от другого советского разведчика – Николая Крошко.

Дзержинский, которому об этом разговоре доложил Федоров, решил из операции «Трест» выделить работу по Борису Савинкову в отдельную линию. Она получила кодовое название «Синдикат-2». Отныне главной задачей Федорова стала работа против этого знаменитого террориста.

ОПЕРАЦИЯ «ТРЕСТ»

В 20-е годы вооруженная белогвардейская эмиграция рассматривалась советской внешней разведкой в качестве основного противника, готовящего вооруженную интервенцию в нашу страну. Оказавшись за границей в результате поражения в Гражданской войне, части Белой армии не рассеялись, а постарались сохранить свою организованность. Во многих европейских городах образовались центры русской эмиграции, включавшие в себя остатки бывших воинских формирований белогвардейцев. Основным координатором их являлся штаб Объединенной русской армии (ОРА) во главе с генералом Врангелем. В сентябре 1924 года на базе ОРА был создал Русский общевоинский союз (РОВС). Фактически это была Русская армия за границей, располагавшая своими гарнизонами, складами, вооружением и даже военными академиями, училищами и кадетскими корпусами. В руководство РОВС вошли генералы Кутепов, Шатилов, Туркул, Гершельман, Климович и Скоблин.

Врангель и его сподвижники всерьез считали, что большевики долго у власти не удержатся, и поэтому налаживали контакты с антибольшевистским подпольем в СССР с целью подготовки восстания. Большую опасность для советского государства представляла также террористическая деятельность белогвардейцев. В 1923 году белогвардейцы убили генерального секретаря советской делегации на Лозаннской конференции Вацлава Воровского. В 1927 году представители военной белой эмиграции предприняли попытку взорвать здание советского полпредства в Варшаве, заложив в дымоход бомбу. 7 июня 1927 года группа диверсантов бросила бомбу во время заседания партийного актива в Ленинграде. Было ранено 30 человек.

Руководство советской внешней разведки сделало вывод о том, что главную угрозу для нашей страны представляет РОВС, и приняло меры по его разложению и дискредитации. Первым серьезным ударом по РОВС была осуществленная чекистами под руководством Артузова операция «Трест».

Решение чекистов провести подобную операцию родилось при следующих обстоятельствах. В мае 1921 года в Германии открылся съезд русских монархистов, на котором присутствовали делегаты из разных стран. После бурных дебатов они избрали высший монархический совет во главе с бывшим членом Государственной Думы Николаем Марковым Вторым. Руководители монархистов понимали, что, не имея поддержки внутри Советской России, они не смогут добиться свержения большевиков. Кроме того, наличие тайной антибольшевистской организации в России позволило бы им рассчитывать на финансовую помощь со стороны Антанты.

В начале 1922 года органами ГПУ была нейтрализована в России подпольная антисоветская Монархическая организация Центральной России (МОЦР). Из показаний ее участников выяснилось, что заговорщики были связаны с заграницей. Организация была ликвидирована, но никаких сообщений в прессе на ее счет не появилось. Руководство ГПУ приняло решение использовать «крышу» этой организации для оперативной игры с Высшим монархическим советом с целью проникновения в зарубежные контрреволюционные центры. Так началась операция, получившая условное наименование «Трест». В качестве «эмиссара» МОЦР к операции был привлечен бывший действительный статский советник, а после революции – ответственный работник Народного комиссариата путей сообщения Александр Александрович Якушев, который по делам службы мог совершать поездки за границу. Активное участие в операции принимал и «руководитель подпольной антисоветской организации «Либеральные демократы» Андрей Павлович Федоров.

Зарубежные монархисты очень хотели верить в то, что в Советской России сохранились их активные сторонники, и клюнули на приманку чекистов. Шесть лет изо дня в день сотрудники внешней разведки и контрразведки вели эту опасную игру, вводили в нее новых лиц, даже организовали в декабре 1925 года «инспекционную поездку» в СССР бывшего члена Государственной Думы Василия Шульгина, создавая тем самым на Западе авторитет легендированной организации.

Разработанная чекистами легенда, подбор участников, распределение ролей так были продуманы, что в МОЦР поверили бывший великий князь Николай Николаевич, монархист генерал Кутепов, а также Борис Савинков и бывший российский подданный, а затем английский разведчик Сидней Рейли. За участие в заговоре британского посла Локкарта он был заочно судим и приговорен к расстрелу в случае появления на территории нашей страны.

Услышав о существовании МОЦР, в апреле 1925 года Рейли направил в адрес этой организации письмо, в котором давал рекомендации перейти к террористическим акциям в отношении руководителей советского государства. Было принято решение использовать операцию «Трест» для вывода Сиднея Рейли на территорию СССР и его ареста.

«Нелегальная поездка» Шульгина в Советский Союз породила за рубежом иллюзии в прочности позиций антисоветского подполья, которое якобы готовит переворот в стране. Британская разведка «Сикрет интеллидженс сервис» приняла решение направить в Москву своего эмиссара, которым стал Сидней Рейли.

Получив сообщение об инспекционной поездке Рейли в Союз для встречи с представителями «антисоветского подполья», заместитель председателя ВЧК Менжинский и начальник КРО Артузов приняли решение обратно на Запад его не выпускать.

25 сентября 1925 года Рейли пересек финскую границу в районе Сестрорецка. До границы его сопровождал финский офицер. На советской стороне Рейли встретил начальник заставы Тойво Вяхя (выступавший как сторонник МОЦР), который на двуколке отвез его на станцию Парголово. Там его встретили Якушев, легально пересекший границу, и «рядовой член МОЦР» Щукин, роль которого играл чекист Григорий Сыроежкин. Все вместе они отправились в Ленинград, а затем – в Москву.

Уже 27 сентября Рейли встречали в Москве сотрудники ОГПУ, выдававшие себя за деятелей МОЦР. Гостя отвезли на дачу в Малаховку, где было инсценировано заседание политсовета организации, на котором присутствовали только чекисты. Для финансирования деятельности МОЦР Рейли предложил организовать «экспроприацию» художественных ценностей из советских музеев, а также установить активное сотрудничество с британской разведкой.

После совещания все поехали в Москву. По просьбе Рейли его завезли на квартиру одного из сопровождавших его чекистов, где английский разведчик написал несколько открыток «из большевистского логова» своим друзьям в Германию и США. Там же на квартире он был арестован и содержался во внутренней тюрьме на Лубянке.

3 ноября 1925 года в соответствии с приговором революционного трибунала, вынесенным в 1918 году, Сидней Рейли был расстрелян.

Чтобы скрыть факт ареста Рейли, 28 сентября 1925 года на границе с Финляндией была произведена инсценировка: шум, крики, выстрелы, «убийство» трех человек, «арест Вяхи» (впоследствии он был награжден орденом Красного Знамени и долгие годы под фамилией Петров служил на другом участке границы). Вскоре было опубликовано сообщение о том, что при попытке нелегального перехода границы убито трое неизвестных. Все это делалось для того, чтобы у сторонников Рейли создать впечатление о его случайной гибели.

Операция «Трест» продолжалась до 1927 года, когда стоявшие перед ней задачи были полностью выполнены.

ОПЕРАЦИЯ «СИНДИКАТ-2»

Параллельно с операцией «Трест» чекисты не менее успешно осуществили операцию «Синдикат-2». Она завершилась в 1924 году выводом в СССР и арестом руководителя «Народного союза защиты родины и свободы» (НСЗРиС) Бориса Савинкова – эсера, террориста, приговоренного к смертной казни царским судом, министра Временного правительства, организатора антисоветских мятежей в Ярославле, Рыбинске и Муроме.

Гомельская ЧК зафиксировала распространение в городе листовок антисоветского содержания. Одновременно чекисты вышли на некоторых военспецов, чье поведение вызывало подозрение. У ряда из них, в том числе местного военрука Максимова, были произведены обыски. Ничего подозрительного обнаружено не было, но на всякий случай уполномоченный Гомельской губчека Алексеев решил осмотреть нетопленую печь. Ему показалось странным, что, несмотря на холод, печь не топится. Под золой в печи он обнаружил жестяную банку с иностранной валютой.

Были произведены обыски и у других военспецов. Чекисты нашли савинковскую литературу, документы и печати НСЗРиС. Они произвели аресты, и в июле 1921 года Западный областной комитет этой террористической организации был ликвидирован.

Летом 1922 года при нелегальном переходе польско-советской границы был задержан видный деятель «Союза» и доверенный сотрудник Савинкова Леонид Шешеня, который шел с заданием восстановить связь с резидентами подпольной антисоветской савинковской организации в Минске и Москве. Минский резидент НСЗРиС бывший штабс-капитан Герасимов был арестован чекистами. А арестованные Шешеня и московский резидент НСЗРиС Зекунов были завербованы чекистами и согласились лично подключиться к оперативной игре «Синдикат-2».

По заданию Дзержинского было решено использовать это обстоятельство для завязывания «оперативной игры». Разработали комплекс мероприятий, включавший в себя легендирование деятельности на территории России контрреволюционной организации «Либеральные демократы» (ЛД), которая якобы готова к решительным действиям по свержению большевиков, но нуждается в опытном политическом руководителе, каковым считает Савинкова.

Кто же из соратников Дзержинского осуществлял эту блестящую операцию по ликвидации наиболее активной в то время антисоветской террористической организации?

Планирование операции в целом поручили начальнику контрразведывательного отдела (КРО) ГПУ Артуру Христиановичу Артузову, а ее разведывательной части – Иностранному отделу ВЧК-ГПУ, который с августа 1921 года возглавлял Соломон Григорьевич Могилевский. Активными участниками захвата Савинкова были также заместитель начальника КРО ГПУ Роман Александрович Пилляр, помощник начальника этого отдела Сергей Васильевич Пузицкий, сотрудник ИНО Григорий Сергеевич Сыроежкин, но главная роль в практическом осуществлении замысла выпала на долю Андрея Павловича Федорова.

По замыслу руководителей операцией Савинкова нужно было заставить поверить в существование в СССР неизвестной ему солидной антисоветской организации, нуждавшейся в опытном и влиятельном руководителе. С этой целью и была создана легендированная организация «Либеральные демократы», одним из основных руководителей которой являлся якобы Андрей Федоров.

Вскоре были получены сведения о попытках киевской контрреволюционной организации установить связь с «Либеральными демократами». Через некоторое время на связь с ними вышел киевский профессор Исаченко.

Практически в это же время в Москву прибыл эмиссар Савинкова Фомичев, который должен был проверить сведения о существовании организации ЛД. Была организована встреча Фомичева с Исаченко в номере гостиницы «Новомосковская». Во встрече приняли участие руководители организации ЛД (в этой роли выступали сотрудники ГПУ). В ходе дискуссии была создана видимость, что на сближение с «Союзом» «Либеральные демократы» идут только в силу общепризнанного авторитета Савинкова. Фомичев в ответ предложил организовать встречу представителей ЛД с Савинковым в Париже.

Руководители операции приняли решение для закрепления легенды дать возможность Фомичеву вернуться в Варшаву. В мае 1923 года он вместе с Зекуновым по «зеленому коридору» перебрался в Польшу.

Фомичев возвратился за рубеж в полной уверенности в существовании организации «Либеральные демократы» и доложил об этом руководству «Союза». А 11 июля 1923 года Федоров в сопровождении Фомичева выехал в Париж, где произошла его первая встреча с Борисом Савинковым. Таких встреч состоялось несколько, и каждый раз Федоров все больше убеждал Савинкова в том, что организация ЛД представляет собой реальную силу, однако нуждается в таком авторитетном руководителе, как Борис Викторович.

В ходе бесед Савинков рассказал Федорову об источниках финансирования НСЗРиС. Помимо разведок европейских стран он назвал Форда, Муссолини, а также бельгийских промышленников, заинтересованных в получении будущих концессий в России. Разведчику были представлены ближайшие помощники и соратники Савинкова.

Вскоре Савинков направил в Москву своего ближайшего помощника, полковника Павловского с целью проверки деятельности Шешени. В Москве Павловский был арестован.

К тому времени Савинков настолько поверил в реальность существования «Либеральных демократов» и словам Федорова о том, что организации нужен энергичный руководитель, что в августе 1924 года решился посетить СССР, несмотря на то что от этой затеи его отговаривали видный деятель эмиграции Владимир Бурцев и другие его соратники. Бурцеву, в частности, Савинков заявил: «Моя поездка в Россию решена. Оставаться за границей я не могу. Я должен ехать… Я еду в Россию, чтобы в борьбе с большевиками умереть. Знаю, что в случае ареста меня ждет расстрел. Я покажу сидящим здесь, за границей, Чернову, Лебедеву, Зензинову и прочим, как надо умирать за Россию. Своим судом и своей смертью я буду протестовать против большевиков. Мой протест услышат все!»

12 августа 1924 года Савинков прибыл в Варшаву, где с помощью грима несколько изменил свою внешность. 15 августа вместе с Фомичевым и супругами Деренталь, с фальшивым паспортом на имя В.И. Степанова он перешел польско-советскую границу. На границе их встретили Федоров, приехавший из Варшавы на день раньше, а также сотрудники разведки Пиляр, игравший роль начальника пограничной заставы, «сочувствующего» ЛД, Пузицкий и Крикман («члены московской организации ЛД»).

16 августа Савинков и его сообщники были арестованы чекистами на конспиративной квартире в Минске и доставлены в Москву на Лубянку. Арест вызвал у террориста, заявлявшего, что он не боится смерти, серьезный надлом и полную капитуляцию. Допросы Савинкова вели Артузов и его заместитель Пиляр. Он признал свое поражение и дал высокую оценку работе чекистов.

ТРАГИЧЕСКИЙ ФИНАЛ

25–29 августа 1924 года в Москве состоялся судебный процесс по делу Савинкова. Его показания вызвали подлинное замешательство в среде белой эмиграции. В частности, на суде Савинков заявил: «Я безусловно признаю советскую власть, и никакую другую. Каждому русскому, кто любит свою страну, я, который прошел весь путь этой кровавой тяжелой борьбы против вас, я, кто доказывал вашу несостоятельность, как никто другой, я говорю ему: если ты русский, если ты любишь свой народ, ты низко поклонишься рабоче-крестьянской власти и признаешь ее безоговорочно».

29 августа Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла Савинкову смертный приговор. Однако, принимая во внимание признание Савинковым своей вины и «полное отречение от целей и методов контрреволюционного и антисоветского движения», президиум ВЦИК заменил смертную казнь на лишение свободы сроком на десять лет.

После вынесения приговора Савинков продолжал содержаться во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке. В заключении ему были созданы довольно сносные бытовые условия: в его распоряжение была предоставлена библиотека, его вывозили на прогулки в Сокольники. Но Савинков все чаще впадал в депрессию, неволя тяготила его. Он ходатайствовал о полном помиловании.

7 мая 1925 года, после того как следователь сообщил Савинкову, что его просьба отклонена, он покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна.

Появляющиеся периодически в ряде российских изданий утверждения о том, что Борис Савинков якобы был убит чекистами, не соответствуют действительности и являются домыслами: чекистам он нужен был живой.

На самом деле за террор и другие свои преступления перед народом Савинков вполне заслуживал смертной казни. Если он и не был расстрелян, то лишь потому, что советская власть надеялась на постепенное национальное примирение, в том числе и с вооруженной белогвардейской эмиграцией, если она откажется от террористической деятельности. Савинков был нужен как символ террориста, примирившегося со вчерашними врагами и признавшего советскую власть. Таким символом быть он не захотел.

Что же касается самого Федорова, то в операции «Синдикат-2» он проявил исключительную смелость, находчивость и самообладание. Он выдержал неоднократные проверки со стороны польской контрразведки, а также ближайшего помощника Савинкова полковника Павловского, который требовал от разведчика признания в своей принадлежности к советским спецслужбам.

В 1924 году Андрей Павлович был награжден орденом Красного Знамени, а позже – нагрудным знаком «Почетный работник ВЧК-ОГПУ».

Заместитель начальника контрразведывательного отдела ГПУ-ОГПУ Роман Пилляр в рапорте на Федорова, представленного к государственной награде за участие в операции «Синдикат-2», отметил:

«Тов. Федоров провел главную роль в разработке дела Савинкова. На этой работе проявил небывалую выдержку и инициативу. Посылался по нашим заданиям нелегально через Польшу в Париж к Б. Савинкову. Неоднократно подвергался риску, проявляя в опасные моменты смелость, находчивость и стойкость».
В 1933–1937 годах А.П. Федоров являлся начальником разведывательного отдела УНКВД Ленинграда и Ленинградской области. 3 августа 1937 года он был арестован вместе с другими чекистами, которым были известны интимные подробности убийства Сергея Кирова. Ему были предъявлены вздорные обвинения в шпионаже. 20 сентября того же года майор госбезопасности Андрей Павлович Федоров был осужден к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Реабилитирован посмертно Военной коллегией Верховного суда СССР 14 апреля 1956 года.
 

Автор:Владимир Сергеевич Антонов - ведущий эксперт Зала истории внешней разведки, полковник в отставке.

Источник: http://nvo.ng.ru/spforces/2013-03-01/12_terror.html