Если Крым, по мнению Запада, надо отдать Украине, то необходимо одновременно вернуть на свои места ФРГ, ГДР, Западный Берлин и ликвидировать независимость Косова
Евгений Сатановский

Война по-прежнему остается продолжением политики другими средствами. Поэтому в преддверии эскалации ситуации на Украине и неизбежного вследствие этого продолжения противостояния России с блоком западных стран – членов НАТО и их ближайших союзников целесообразно оценить расстановку сил на мировой арене. Голосование Генассамблеи ООН по ситуации на Украине дает такую возможность. Причем рассматривая его результаты, надо понимать, что позиция той или иной страны в ходе голосования отнюдь не равнозначна тому курсу, которого эта страна будет придерживаться в двусторонних отношениях с Россией.

Подтверждение лояльности Соединенным Штатам и Евросоюзу вовсе не означает для тех, кто ее уже проявил, поддержав их позицию в ООН в рамках ничего не решающего и ничем никому не грозящего голосования на Генеральной Ассамблее, необходимость и далее играть в большую восточноевропейскую политику вопреки собственным интересам, в том числе экономическим. Однако отметим, важна здесь не одна экономика: все страны, имеющие на Украине значительное число соотечественников, выразили обеспокоенность их судьбой.

Это касается не только Израиля, автоматически реагирующего на любые изменения такого рода, как происходящие в настоящее время на Украине, в любой стране, где есть еврейская община, в украинском случае включающая до 200 тысяч евреев согласно переписи. А также до полутора миллионов детей и внуков от смешанных браков, имеющих право на репатриацию в Израиль согласно его Закону о возвращении. Но к членам Евросоюза и НАТО – Венгрии, Румынии, Польше и Чехии, активно выдающим представителям соответствующих этнических общин, живущих на Украине, национальные паспорта, недавно присоединилась Болгария, выразившая крайнюю тревогу в связи со складывающейся там ситуацией.

Диспут «пикейных жилетов»

Государственный департамент США и офис верховного представителя Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности смогли при поддержке местных союзников организовать майдан и государственный переворот в Киеве, в результате которого режим Януковича был свергнут – это оказалось вопросом чисто техническим. Как выяснилось, если есть необходимые кадры и финансовое обеспечение, свергнуть президента Украины, попытавшегося не без выгоды для себя усидеть одновременно на двух стульях, не составляет труда. Хотя использование для этого радикальных националистов и фашистов не слишком сочетается с обращенным к России морализаторством западного блока на тему, как должна вестись политика в XXI веке. Впрочем, нельзя не отметить, что современные технологии совершения государственных переворотов, реализуемые Западом, не в пример мягче случаев из прошлых исторических эпох.

Москва в отличие от Вашингтона и Брюсселя подошла к стремлению экс-президента Украины нарушить данные ей обещания спокойно. Взаимоисключающие попытки добиться одновременного членства Украины в Таможенном союзе и ее ассоциации с ЕС не заставили руководство России вести себя в рамках демонстрируемой Западом неоколониальной политики. Россия на Украине революций не устраивала и устраивать не намерена, кандидатов во власть не проводила и не проводит, боевиков не поддерживала и не поддерживает. Однако интересы русскоязычного населения этой страны будет защищать не менее последовательно, чем перечисленные выше государства, действия которых в отношении родственных этнических групп никак не комментируются и не осуждаются мировым сообществом.

Игнорировать ситуацию, которая является следствием продолжения раздела СССР, в условиях недееспособности на протяжении длительного времени политического руководства Украины бессмысленно как в рамках ООН, так и вне их. Равно, как процессы отделения бывших автономий, идущие в таких республиках бывшего Советского Союза, как Грузия и Молдавия, а также конфликт вокруг Нагорного Карабаха. Можно только констатировать, что спровоцированный Западом коллапс Украины как государства вызвал начало ее распада в тех границах, в которые она была помещена решениями правительств советской России и СССР, благодаря Ленину, Сталину и Хрущеву. Тем более что границы эти, как выясняется, не имели под собой ни исторической, ни экономической основы.

Демонстративные попытки США и Евросоюза добиться осуждения Москвы в ООН после неожиданного для них референдума в Крыму, итогом которого явилось воссоединение полуострова с Россией (от нее он был отторгнут 60 лет назад решением Хрущева), противоречат геополитической реальности, меняющейся в соответствии с процессами, идущими в режиме реального времени. Ссылки на нерушимость границ и международное право для обоснования незаконности этого референдума выглядят особенно странно, если учесть все изменения, произошедшие на мировой арене с момента проведения Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Согласно подписанной 30 июля – 1 августа 1975 года 35 государствами итоговой Хельсинкской декларации в международно-правовой области основой отношений государств – участников совещания должны были стать не только закрепление политических и территориальных итогов Второй мировой войны, но и принципы нерушимости границ, территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела иностранных государств. Что это означает после распада СССР и Югославии (в гражданской войне, на территории которой приняли активное участие войска и политическое руководство стран НАТО), воссоединения Германии и раздела по обоюдному согласию Чехословакии на Чехию и Словакию, понятно.

Исходя из логики, согласно которой Крым должен вопреки реальности вернуться в состав Украины, необходимо одновременно требовать возвращения на свои места ФРГ, ГДР и Западного Берлина, ликвидировать независимость Косова и произвести прочие действия, нужные для возвращения Европы в состояние, зафиксированное по итогам переговоров в Хельсинки. Ни делать, ни обсуждать это никто на Западе не собирается. Соответственно все дискуссии вокруг российско-украинских отношений и кризиса на Украине в рамках тех или иных инстанций ООН являются диспутом «пикейных жилетов».

Голосование в Совете Безопасности позволяет избежать лобового столкновения великих держав, давая им возможность продемонстрировать ту или иную позицию. Или отсутствие намерения присоединяться к какой-либо стороне, что, как правило, практикует Китай. С одной стороны, резолюции Совбеза носят обязывающий характер. С другой – даже если их удается принять, страна, в отношении которой принята резолюция, может ее отвергнуть и ей за это ничего не будет. Что демонстрировали и Иран, и Израиль, и Китай, и Северная Корея, и много кто еще. И это только если постоянные члены Совбеза не наложат на ту или иную резолюцию вето, как сделала Россия в отношении недавних попыток осудить референдум в Крыму, а США многократно делали по самым разным поводам.

С другой стороны, если кто-либо из постоянных членов Совета Безопасности намерен без оглядки на прочих его членов и ООН в целом нанести удар по какой-то стране, он это сделает вне зависимости от результатов голосования. Как это происходило в Югославии или Ираке. Притом что действовать в составе международной коалиции приличнее, чем в одиночку. Что и продемонстрировали Соединенные Штаты во всех кампаниях, которые они вели в 90-х и 2000-х годах на Балканах, Ближнем и Среднем Востоке. Поддержка ООН в случае возможности ее добиться тем или иным способом (включая последующее нарушение всех заложенных в ней ограничений), как в Афганистане и Ливии, в принципе является положительным фактором для принятия решения о начале военных действий.

Таким образом, современная война, по крайней мере инициируемая США, как правило, начинается с попытки провести в ООН надлежащую резолюцию и действовать в рамках международной коалиции. В случае если эта задача не может быть реализована, операции в соответствии с задачами, которые ставит военно-политическое руководство, выполняются ВС США или НАТО как военно-политического блока в штатном режиме. Однако хороший тон требует, чтобы «благословение» на военный удар или политический переворот наподобие смещения украинского президента майданом со стороны мирового сообщества в той или иной форме было получено (в том числе постфактум).

Кто москве друг, а кто противник

Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН в отличие от резолюций Совета Безопасности носят рекомендательный характер. Расклад во время голосования позволяет оценить уровень влияния его инициаторов. Так как состав голосующих «за» или «против» всего лишь верхушка айсберга. Не менее, если не более важно, кто из членов Генассамблеи воздержался или не участвовал в голосовании. И здесь расклад для России – не 100 к 11, а 100 к 93. Поскольку понятно, что открыто выступить против США в ООН могут только государства, которые с ними ничего не связывает, а отношения их с Вашингтоном хуже некуда. Либо страны, которые, как Армения и Белоруссия, зависят от отношений с Россией настолько, что ссориться с Москвой для них смерти подобно.

Соответственно то, что Куба, Никарагуа, Венесуэла, Боливия, Сирия, Северная Корея, Зимбабве и Судан присоединились к России, Белоруссии и Армении, означает не столько, что они за Москву, сколько, что они в настоящий момент против Вашингтона. Куда более существенно то, что в Азии к странам НАТО в их требовании сохранения территориальной целостности Украины (то есть непризнания крымского референдума) присоединились из числа серьезных игроков лишь ближайшие союзники США и государства, для которых их собственные проблемы с территориальной целостностью могут взорваться в любой момент. То есть Япония, Южная Корея и Таиланд с одной стороны, Малайзия, Индонезия и Филиппины – с другой. Но не Китай, не Индия, не страны Индокитая и не республики Центральной Азии.

В исламском мире резолюцию поддержали Саудовская Аравия, Иордания, Турция, Катар, Кувейт, Ливия, Тунис и Сомали. Но не такие ключевые игроки, как Марокко, Алжир, Египет, ОАЭ, Оман, Ирак, Иран и Пакистан. Ее не поддержали даже Йемен и Афганистан, несмотря на их крайнюю заинтересованность в отношениях с США и Саудовской Аравией. Позиция организаторов «арабской весны» и таких «прифронтовых» государств, несущих на себе основную тяжесть сирийской гражданской войны, как Иордания и Турция, – последняя к тому же является членом НАТО, объяснима. Как и стран с несостоявшейся или балансирующей на грани распада государственностью, типа Ливии, Туниса и Сомали, чьи перспективы непосредственно зависят от позиции Дохи и Эр-Рияда.

Отметим, что держащийся по естественным причинам на Ближнем Востоке особняком Израиль, несмотря на давление со стороны Вашингтона и Брюсселя, не присоединился к тем, кто поддержал резолюцию, осуждавшую Москву. Это не только символично, но и говорит о том, что де-факто возникающий на наших глазах многополярный мир не пугает Иерусалим и вопреки частным разногласиям по ряду вопросов Россия в Израиле более не воспринимается как противник. Или, говоря попросту, попытки Запада использовать против российской политики влиятельное в мировом масштабе еврейское и армянское лобби провалились.

Позволим предположить также, что поддержка антироссийской резолюции, которую Анкара и Амман не смогли не оказать, учитывая ситуацию в Сирии и ту роль, которую играет Москва в процессе сохранения баланса между Башаром Асадом и его противниками, препятствуя прохождению резолюции Совбеза ООН, легализующей возможную внешнюю интервенцию в эту страну, ни в коей мере не означает сворачивания экономических отношений Турции и Иордании с Россией. Тем более что для Турции они имеют абсолютный приоритет в части поставок энергоносителей, а курдский сепаратизм в Восточной Анатолии на Москву не опирается.

В Африке в число стран, поддержавших резолюцию, не вошли такие крупнейшие игроки континента, как Эфиопия, Ангола и ЮАР. Правда, среди поддержавших Нигерия, но это, пожалуй, единственный успех западного блока. И объясняется он, как и в Индонезии, опасениями Абуджи по поводу собственных многочисленных сепаратистских движений. При этом количество государств, уклонившихся от участия в дипломатическом противостоянии Запада с Россией из-за Крыма, в Черной Африке не меньше, чем на Ближнем и Среднем Востоке. Хотя в группе поддержки НАТО оказались такие экзотические участники, как Малави и Мадагаскар.

Месоамерика остается «задним двором» Соединенных Штатов, включая граничащую с ними Мексику, но в Южной Америке резолюцию, направленную против России, поддержали только Колумбия, Чили и Перу. Это указывает на слабый уровень влияния Вашингтона в Латинской Америке в целом. Ни Бразилия, ни Аргентина – ведущие экономические и военно-политические игроки континента, не говоря уже о странах более слабых, помимо упомянутой выше тройки, не вошли в число борцов за неделимую Украину.

Страны Европейского сообщества, Канада с ее многочисленной и влиятельной украинской общиной, а также входящие в «англосаксонский клуб» Австралия и Новая Зеландия, как и следовало предполагать, резолюцию поддержали единым блоком. Было бы странно, если бы кто-то из них оказался диссидентом, нарушив согласованную Вашингтоном и Брюсселем стратегию. Отметим, что в Европе Сербия, несмотря на евроинтеграцию, в голосовании не участвовала, предпочитая поддержать ровный баланс отношений с Россией и ЕС, и этим выделилась на общем фоне.

Потенциальные угрозы российским интересам

Сегодня можно уверенно констатировать, что вводить против России серьезные санкции, не только обрушивая собственную экономику, но и рискуя провалить ближайшие выборы из-за взрыва недовольства сотен тысяч (в европейском масштабе – миллионов) избирателей, оставшихся без работы, ни одна страна Евросоюза, реализующая с Россией крупные проекты, не рискует и вряд ли рискнет в будущем. В этом плане стратегия экономической интеграции в окружающий мир, последовательно реализуемая действующим руководством России, себя полностью оправдала.

Компенсации, предлагаемые европейским правительствам администрацией президента Барака Обамы, в виде перспективных поставок в Европу сланцевого газа выглядят сомнительно, напоминая лекарство, которое хуже болезни. Когда через Атлантику пойдет обещанный американский газ, не знает никто. В любом случае это будет нескоро. По какой цене он станет продаваться, неизвестно. Однако ни один эксперт не предполагает, что США будут продавать его себе в убыток. Что означает для ЕС затраты, которые могут значительно превысить расходы на сотрудничество с «Газпромом».

Еще одна потенциальная угроза российским интересам – падение цен на энергоносители, о котором Вашингтон пытается договориться с ближневосточными партнерами: Саудовской Аравией и Катаром. Однако оно невыгодно для них и торпедирует разработки не только сланцевых углеводородов и нефтяных песков Канады, но и глубоководного шельфа, включая атлантический – бразильский и африканский, а также средиземноморский. Судя по тому, что президент США отказал саудовскому руководству в поставках современных систем ВВТ, включая ПЗРК, сирийским противникам Башара Асада, поддерживаемым КСА, стратегическое партнерство Вашингтона и Эр-Рияда, необходимое для проведения в жизнь согласованной антироссийской стратегии в энергетической сфере, продолжает оставаться под вопросом. Да и обострение отношений Дохи и Эр-Рияда из-за поддержки Катаром «Братьев-мусульман» в настоящее время исключает возможность их скоординированных действий по любому вопросу.

Наконец, из числа республик бывшего СССР антироссийскую резолюцию поддержали страны Балтии, полностью интегрированные в ЕС, Молдавия, Азербайджан и Грузия. Три последние, включая дружественный России Азербайджан, не могут согласиться с результатами крымского референдума, имея те проблемы с отделившимися от них территориями, которые они имеют. Для Молдавии – это Приднестровье и не исключено в ближайшей перспективе – Гагаузия. Для Азербайджана – Нагорный Карабах, который Баку надеется вернуть хотя бы даже военным путем. Для Грузии – Южная Осетия и Абхазия. Предсказуемая позиция, изменить которую во всех трех случаях вряд ли возможно.

Как следствие результаты голосования по антироссийской резолюции в Генеральной Ассамблее ООН 27 марта дали четкую картину расклада сил в мировом сообществе. Эта картина исключает изоляцию России со стороны ведущих мировых игроков, несмотря на возможные усилия, которые могут быть предприняты Вашингтоном и Брюсселем по этому поводу в будущем, в том числе ближайшем.

Последнее отнюдь не означает, что дальнейшее развитие ситуации на Украине не приведет к очередному обострению отношений России с Западом. Борьба за президентский пост в условиях крайней слабости политической и правоохранительной системы этой страны может перерасти в столкновение вооруженных группировок. Наиболее крупной из них является «Правый сектор» с его более чем десятью тысячами бойцов, проводящий в настоящее время мобилизацию. Около двух тысяч боевиков «Свободы» и криминальные группировки, в том числе восточноукраинские, также могут принять участие в завязавшемся переделе украинской собственности, включая крупную.

Какую роль сыграют в войне группировок, начавшейся на Украине ликвидацией одного из лидеров «Правого сектора» Сашко Билого, частные военные компании (ЧВК) из-за рубежа, бойцы которых стали прибывать туда по приглашению местных олигархов, сказать в настоящее время трудно. Триста-четыреста сотрудников бывшей американской ЧВК «Блэкуотер», связанных с ее экс-руководителем Эриком Принсем, прилетевшие в аэропорт «Борисполь» из Абу-Даби 3–4 марта, явно не являются ударной силой, которая будет использоваться в ходе выборов, хотя персональную безопасность своих нанимателей и их собственности они обеспечить смогут. Однако сама по себе интернационализация событий на Украине и вовлечение в них зарубежных наемников представляют опасный поворот событий. В том числе для России.

Автор: Евгений Сатановский,
президент Института Ближнего Востока

Источник:http://vpk-news.ru/articles/19831