Полноценные сведения о том, как одевались служители и солдаты Русского военно-морского флота (ВМФ) в исследуемое время (20-е годы XVIII в.), дают исторические источники петровской поры. Вместе с тем пользоваться ими нужно внимательно, поскольку они многочисленны и различны по жанру и происхождению. Среди них важное место занимают не только царские указы или бумаги видных царских чинов Ф.М. Апраксина и А.Д. Меншикова, но и делопроизводство отдельных структур морского ведомства. К числу последних относятся управленческие конторы и канцелярии, имевшие непосредственное отношение к вопросам жизнедеятельности флота, в том числе и мундирному обеспечению.

С образованием Адмиралтейств-коллегии (1718 г.) управление ВМФ стало постепенно приобретать большую упорядоченность и централизованность. Одним из проявлений этих тенденций явилось учреждение (1721 г.) контрольной («контролёрской») конторы, призванной осуществлять «надзор» за качеством закупавшихся и доставлявшихся на корабли, суда и в части морской пехоты различных «припасов», включая и форменную одежду. В ходе Северной войны (1700—1721 гг.) они поступали на флот без особого «разбора», поэтому качество их нередко оставляло желать лучшего. Однако положение стало меняться с началом деятельности «контролёрского» органа, а особенности его функций во многом объясняет сосредоточение в «конторских запасниках» массива документов большинства адмиралтейских подразделений. Чтобы освидетельствовать те или иные востребованные на флоте предметы, необходимо было иметь информацию об их номенклатуре, количестве, подрядах, ценах и пр., поэтому делопроизводство означенной конторы содержало разнообразные сведения о разных флотских «обиходных изделиях». Их список выглядел весьма значительно: канцелярские перья, карандаши, железные печи, медные циркули, лосиная кожа, флаги и парусина, полотна, простыни, холст и одеяла, сахар, сукна, готовое мундирное платье и многое другое1.

Подобные адмиралтейские службы возглавляли, как правило, штаб- или обер-офицеры, под началом которых состояли канцеляристы, подканцеляристы, копиисты из числа нижних морских и солдатских чинов, обученных грамоте. Контрольная контора в этом смысле не была исключением, однако здесь имелась и своя специфика, связанная с основной функцией — осмотром «припасов», которым Пётр I придавал особое значение. Следствием этого явилось активное привлечение к деятельности конторы проверяющих, то есть «браковщиков» (купцы, назначенные Главным магистратом для освидетельствования закупок; вахтёры «магазейнов», где хранились различные предметы флотского обихода; морские чины), в том числе комиссары Адмиралтейств-коллегии и Военной коллегии. Присутствие последних объяснялось тем, что с 1720 года мундирное платье для флота должен был поставлять в первую очередь Главный (сухопутный) кригс-комиссариат, представители которого участвовали в заключении подрядов на изготовление морского гардероба, занимались соответствующими закупками и пр. На практике, однако, быстро выяснилось, что военное ведомство не спешило пополнять мундирными вещами адмиралтейские «магазейны» (на первых порах морскому ведомству предоставлялась возможность на 50 проц. самому удовлетворять свои нужды в мундирном обеспечении). Такая ситуация сохранялась вплоть до 1724 года, когда решение мундирных вопросов вновь было передано Адмиралтейству в полном объёме.

Данные о морском форменном костюме петровского времени фиксировались в основном в уставных документах за разные годы, начиная с 1718-го, и представляли достаточно полную, но далеко не исчерпывающую информацию об облике первых русских военных моряков. Это объясняется многими причинами, связанными с издержками вещевого снабжения флота вообще и мундирного в частности. Недостаток финансов и соответствующих промышленных мощностей не позволял стабильно обеспечивать экипажи кораблей и судов, а также морских солдат форменной одеждой регламентных цветов даже несмотря на то, что численность личного состава была сравнительно невелика. Может быть в связи с этим в конце Северной войны и сразу после неё Пётр I неоднократно определял всё новые и новые нормы мундирного довольствия для флотских нижних чинов, поскольку ситуация в этой сфере была достаточно изменчивой. На служащих контрольной конторы нередко выпадала неблагодарная функция — освидетельствовать мундирные вещи, далёкие от образцовых, учреждавшихся Главным комиссариатом и Адмиралтейством. Так как подобных несоответствий хватало, то приходилось закрывать глаза на «неуставные» цвета сукна или готовых мундиров, а также на дефекты в их изготовлении2.

Негативно сказывалась «ответственность» за гардероб морских чинов, как уже отмечалось, одновременно двух ведомств, которые привлекали множество своих подразделений, что приводило к основательной путанице. Разбираться во всём этом приходилось служащим контрольной конторы, комиссарам, «браковщикам», а иногда и вахтёрам вещевых «магазейнов».

Из-за дефицита предметов обмундирования предписывалось принимать «в роздачу» даже то, что изначально не соответствовало адмиралтейским образцам. На корабли могли отправить, например, «плохие» сапоги или чулки, которые были заметно короче требуемых. Однако если такого рода брак оказывался чрезмерным, то башмаки или кафтаны не принимались, а с купцов-подрядчиков взыскивали неустойку3. Бывали случаи, когда купцы-«браковщики» не могли определить качество вещей, так как ими не торговали, в связи с чем Главный магистрат вынужден был подыскивать «знающих людей» нужного профиля (обычно приглашалось не более двух сведущих купцов)4. Вместе с комиссарами, вахтёрами, адмиралтейскими и армейскими офицерами они осматривали доставлявшееся из-за границы сукно, готовые мундиры, купленные в Москве или на Мытном дворе в Санкт-Петербурге, чулки и шляпы, присланные с Липских заводов, канефасные бостроки и кафтаны «аглицких сукон» и прочее5. По сути, все виды и предметы форменного платья морских нижних чинов подвергались осмотру представителями контрольной конторы. Это касалось также и ограниченных в количестве «мундирных припасов», изначально предназначавшихся для «кратковременного ношения» и не всегда фиксировавшихся в официальных адмиралтейских предписаниях и царских указах.