ГУМИЛЕВ, ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ (1912–1992) – советский историк, создатель пассионарной теории этногенеза.

Родился 1 октября 1912 в Царском Селе в семье знаменитых русских поэтов Н.С.Гумилева и А.А.Ахматовой . Брак родителей фактически распался в 1914, воспитанием занималась его бабушка, в усадьбе которой около Бежецка (Тверская область) прошли детские годы ребенка. Когда мальчику исполнилось 9 лет, его отец был обвинен в участии в белогвардейском заговоре и расстрелян. Позже этот факт не раз служил поводом для политических обвинений «сына врага народа».

В 1926 переехал жить из Бежецка в Ленинград, к своей матери. В 1930 ему отказали в поступлении в Пединститут им. Герцена из-за непролетарского происхождения и отсутствия трудовой биографии. Четыре года ему пришлось доказывать свое право на образование, работая чернорабочим, коллектором, лаборантом. В 1934 поступил на исторический факультет Ленинградского университета, в 1935 его впервые арестовали. Гумилева быстро выпустили, но отчислили из университета. В течение следующих двух лет он продолжал образование самостоятельно, изучая историю древних тюрок и восточные языки. В 1937 его восстановили на историческом факультете, но год спустя вновь арестовали. После долгого следствия осудили на 5 лет ссылки в Норильске. После окончания срока он не мог покинуть Север и работал в экспедиции Норильского комбината. В 1944 ушел добровольцем на фронт и в составе Первого Белорусского фронта и дошел до Берлина.

Сразу после демобилизации Лев Николаевич экстерном закончил исторический факультет Ленинградского университета и поступил в аспирантуру Института Востоковедения. Наученный горьким предыдущим опытом, Гумилев опасался, что на свободе ему долго находиться не дадут, поэтому в сжатые сроки сдал все экзамены и готовил диссертацию. Однако защитить ее молодой ученый не успел – в 1947 его как сына опальной поэтессы исключили из аспирантуры. Научная биография вновь прервалась, Гумилев работал библиотекарем психиатрической больницы, а затем научным сотрудником Горно-Алтайской экспедиции. Наконец в 1948 ему удалось защитить кандидатскую диссертацию по истории Тюркского каганата. Меньше года он проработал старшим научным сотрудником Музея этнографии народов СССР, пока его опять не арестовали. Новый 7-летний срок он провел в лагерях под Карагандой и под Омском. За это время он написал две научные монографии – Хунны и Древние тюрки .

В 1956 вернулся в Ленинград, устроился работать в «Эрмитаж». В 1960 вышла в свет книга Хунну , вызвавшая диаметрально противоположные рецензии – от разгромных до умеренно хвалебных. Докторскую диссертацию Древние тюрки , написанную им еще в лагере, Гумилев защитил в 1961, а в 1963 стал старшим научным сотрудником Института географии при Ленинградском университете, где и проработал до конца жизни. С 1960 начал читать в университете лекции по народоведению, которые пользовались среди студентов огромной популярностью. «Политическая неблагонадежность» перестала мешать его научной карьере, количество опубликованных работ резко увеличилось. Однако его вторую докторскую диссертацию Этногенез и биосфера Земли , защищенную в 1974, ВАК утвердил с длительной задержкой – уже не из-за «неблагонадежности» автора, а из-за «неблагонадежности» его концепции.

Хотя многие взгляды ученого вызывали резкую критику его коллег, среди советской интеллигенции они пользовались все большей популярностью. Этому способствовала не только неординарность его идей, но и удивительная литературная увлекательность их изложения. В 1980-е Гумилев стал одним из самых читаемых советских ученых, его труды издавались большими тиражами. Гумилев, наконец, получил возможность свободно выступать с изложением своих взглядов. Постоянное напряжение, работа на грани сил не могли долго продолжаться. В 1990 он перенес инсульт, но не прекратил научной деятельности. 15 июня 1992 Лев Николаевич Гумилев умер, его похоронили на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

Историки ценят Гумилева прежде всего как тюрколога, внесшего большой вклад в изучение истории кочевых народов Евразии. Он протестовал против распространенного мифа о том, будто кочевые народы играли в истории исключительно роль грабителей и разрушителей. Взаимоотношения Древней Руси и степных народов (в том числе Золотой Орды ) он рассматривал как сложный симбиоз, от которого каждый народ что-то выигрывал. Такой подход противоречил патриотической традиции, согласно которой монголо-татары якобы всегда являлись непримиримыми врагами русских земель.