Говоря о боевых действиях русского Военно-морского флота (ВМФ) в годы Первой мировой войны, уместно сослаться на высказывания двух исследователей результативности русского флота в 1914—1917 гг. — советского и эмигрантского. Их взгляды и оценки удивительно совпадают. Так, первый из них, Н.Ю. Озаровский, отмечал, что «несмотря на значительный перевес Германии в морских силах, русский флот сумел в течение трех с лишним лет напряженной борьбы сохранить свои стратегические позиции, поддерживать устойчивый и благоприятный режим в своей операционной зоне, успешно выполнить целый ряд наступательных операций и не позволить вражескому флоту достичь ни одной из поставленных перед ним оперативных целей». По его мнению, противник при этом нёс потери, значительно превышавшие урон другой стороны, и причина этого заключалась главным образом «в превосходстве боевой подготовки русского флота, достигнутом в течение мирного промежутка между русско-японской войной и 1914 г., в отличном знании и умелом использовании особенностей своих военно-морских театров и, наконец, в той исключительной доблести личного состава, благодаря которой на протяжении всей многовековой истории русского флота ему… лучше всего удавались предприятия невыполнимые». Наибольшие потери, доказывает Озаровский, немцы понесли именно на главном русском морском театре — Балтийском. «Здесь перевес в силах, — читаем у исследователя, — на стороне германского флота был особенно резок, так как наличие внутренней операционной линии (Кильский канал) позволяло Германии по обстановке усиливать свой Балтийский флот путем переразвертывания части своих сил с театра Северного моря на театр Балтийского моря (переброска двух эскадр линейных кораблей через канал занимала 7 часов)»1.

Второй автор, А.П. Будберг, приводил следующее доказательство: «Насколько немцы ценили наш Балтийский флот и стоявшего во главе его адмирала Эссена и насколько их опасались, показал тот крепко забытый факт, что в начале войны, во время развертывания немецких армий, когда каждый батальон был на дорогом счету, на Померанском побережье был оставлен целый армейский корпус, как обеспечение против возможного там русского десанта… Немецкие адмиралы и генералы… считали, что такое, в теории отчаянно безумное, предприятие могло быть предпринято и осуществлено русским флотом…». Следовательно, по мнению Будберга, в «Чудо на Марне», спасшее Францию, «вложена и их [русских моряков] доля». Огромное значение для сухопутных операций на Кавказском фронте имели, отмечал он, «крейсерские операции у Анатолийских берегов, где нами были потоплены десятки неприятельских пароходов и транспортов и тысячи парусных судов, пытавшихся подвозить войска и снабжение для Турецкой армии и снабжать Константинополь каменным углем из Зундулакских копей». Они принудили Турцию базировать снабжение своих кавказских войск на подвозе по длинным, трудным и скверным сухопутным путям»2.

И действительно, в 1914—1917 гг. русский ВМФ сумел сохранять на морских театрах не только свои стратегические позиции при выполнении поставленных задач, но и наносить чувствительные удары по противнику, регулярно оттягивать на себя его силы и средства, перемалывать вражеские ресурсы.

Главной задачей, стоявшей перед русским Балтийским флотом (БФ), была оборона Финского залива и недопущение прорыва германских кораблей к Петрограду. Обречённый действовать лишь в восточной части Балтики, он тем не менее должен был добиваться максимального результата. Так, установленная им эффективная минно-заградительная позиция вынуждала значительную часть немецких сил отвлекаться на борьбу с минной опасностью. Постановки мин, а также рейды эсминцев и подводных лодок (ПЛ), нарушавшие морские коммуникации, препятствовали сообщениям Германии со Швецией, что, учитывая нехватку ресурсов в первой из них, было весьма ощутимым.

Русский Черноморский флот (ЧФ) поддерживал Кавказскую армию и обеспечивал господство на море. Он также вёл борьбу на коммуникациях, осуществлял десантные операции, оказывал содействие союзникам в овладении проливами и т.п. Весьма значительной была его роль в обеспечении успешного наступления Кавказской армии, прежде всего в Эрзурумской и Трапезундской операциях.

Кампания 1914 года для ВМФ особенно приметна быстрыми мобилизацией, развёртыванием и постановкой минных заграждений, осуществлённых Балтийским флотом под руководством адмирала Н.О. фон Эссена. Это позволило в короткие сроки эффективно и надёжно прикрыть правый фланг Северо-Западного фронта, а также обеспечить безопасность Петрограда. «В результате, — как отметил один из исследователей, — вероятность внезапного удара неприятельского флота, подобного нападению японцев на эскадру Тихого океана в январе 1904 года, была сведена практически к нулю»3.