В российской историографии принято считать, что репрессии в армии в 1936-37 годах сильно подорвали обороноспособность страны, что в итоге привело к огромным тяготам в войне. Качественный анализ комсостава после 1938 года показывает же, что репрессии не ухудшили качество армии.

Историк Григорий Герасимов в «Российском историческом журнале», №1, 1999 год, приводит большой массив статистических данных по состоянию армии в 1930-х годах.

Оценить влияние репрессий на состояние кадров Красной Армии можно, проследив динамику изменения основных параметров, отражающих состояние кадров: насыщенность ими армии, уровень укомплектованности и подготовки, опыт службы в занимаемой должности. Часто причиной предвоенного некомплекта начсостава называют сталинские репрессии. Так ли это?

Анализ влияния репрессий на основные показатели состояния командно-начальствующего состава армии не даёт основания для подобного утверждения. В 1937 году было репрессировано 11034 человек, или 8% списочной численности начальствующего состава, в 1938 году – 4523 человек, или 2,5%.

В это же время некомплект начсостава в эти годы достигал 34 тысяч и 39 тысяч соответственно, т.е. доля репрессированных в некомплекте начсостава составляла 32% и 11%.

В последующие годы некомплект вырос и составил в 1940 и 1941 гг. – 60 и 66 тысяч, но никаких репрессий в эти годы, как известно, не было, зато было развертывание армии, создание новых формирований, требовавших всё больше кадров командиров и начальников.

Конечно, репрессии ударили прежде всего по верхушке армии, выбили высший руководящий состав, только в отношении этой категории можно и нужно говорить о влиянии репрессий на некомплект командно-начальствующего состава, для остальных категорий это влияние было незначительным. Сама постановка вопроса о некомплекте начальствующего состава и его влиянии на боеспособность армии оказывается излишней при сравнении насыщенности начсоставом РККА и европейских армий.

В сравнении с другими армиями, наша армия была самой насыщенной начсоставом.

Например, если в 1939 году на 1 офицера РККА приходилось 6 рядовых, то в вермахте – 29, в английской армии -15, в французской – 22, японской – 196. Отчасти это объясняется тем, что в состав начсостава входили такие категории военнослужащих, которых не было в других армиях, например, политработники.

Пересчёт количества начальствующего и командного состава РККА, исходя из норм насыщенности офицерами европейских армий:

немецкой – 3,2% (самый низкий процент) и польской – 6,2% (самый высокий), показывает, что несмотря на постоянно растущий некомплект начсостава в РККА, его количество было значительно выше, чем количество офицеров в армии Польши.

Например, в 1924 году отношение списочной численности начсостава РККА к расчётной численности по нормам германской армии составляло – 2,6, по нормам польской армии – 1,3, в 1936 году – 5,3 и 2,7 соответственно, в 1939 г. – 6,6 и 3,4, в 1941 году – 2,6 и 1,3. Иными словами: если бы доля начсостава в РККА была на уровне немецкой армии, польской или любой другой европейской армии, то в ней, несмотря на огромный некомплект по действующим штатам, существовал бы переизбыток офицеров. При сравнении реальной численности начсостава РККА с расчетной по нормам польской армии этот переизбыток составлял в 1936 году – 124 тысячи, в 1939 году -253 тысячи и в 1941 году – 113 тысяч.

В большинстве армий юридический, медицинский, ветеринарный, административный состав не занимал офицерских должностей. Возможно, истоки переизбытка заключаются в том, что в число начальствующего состава были включены нетипичные для других армий категории военнослужащих? Нет, даже если сравнение делать лишь по численности командного состава, то и в этом случае некомплекта не было. Сравнивая списочную численность комсостава РККА с расчётными значениями по польским нормам, появляется избыток кадров. В 1924 году он составлял 5,5 тысяч командиров, в 1936 году – 28 тысяч, в 1939 году – 17 тысяч, и только в 1941 году появляется некомплект в 80 тысяч человек по нормам польской армии мирного времени, что связано с развёртыванием армии военного времени. В свете столь высокой насыщенности РККА начсоставом является спорной и сама постановка проблемы его некомплекта.

Очевидно, что некомплект был во многом искусственным, в его основе лежал не недостаток офицерских кадров, а излишнее количество штатных должностей.

Одной из основных причин этого являлось то, что в РККА не было полноценного унтер-офицерского корпуса, с создания которого планировал начать строительство новой армии первый председатель РВСР Лев Троцкий. Функции унтер-офицеров вынужден был выполнять средний комсостав, отсюда и его многочисленность.

Другая причина большой насыщенности армии начальствующим составом заключается в том, что в 20-30-е годы большая часть армии строилась по территориально-милиционному принципу, что позволяло ей иметь самый большой коэффициент развёртывания, по сравнению с европейскими странами. А это, в свою очередь, предполагало наличие большого количества командных кадров уже в мирное время для развёртываемой армии. Часто ссылаются на опубликованный отчёт начальника Управления по начальствующему составу РККА НКО СССР Б.А.Щаденко о работе за 1939 год. Данные, приводимые в отчёте, дают всплеск перемещений в 1938 и 1939 годах.

Если в 1937 году продвижение по службе получило 23,8% начсостава, то в 1938 году уже 59,9%, а в 1939 – 55,4%. Этот рост обычно обосновывают необходимостью замещения вакансий, образовавшихся в результате репрессий. Так ли это на самом деле?

Но в отчёте в число назначенных с продвижением офицеров включены и выпускники академий, училищ и курсов, поскольку в это время для покрытия некомплекта кадров было выпущено в войска огромное количество молодых офицеров (их количество сопоставимо со всеми выпусками вузов за все предшествующие 30-е годы). Но если выпускников вузов не учитывать, то оказывается, что перемещения в 1937-1938 годы находились на довольно низком уровне – 32% и 44% соответственно и были сопоставимы с перемещениями 1934 года – 31,6%, и даже незначительно уступали предшествующим 1935-1936 годам- 39% и 45%. Таким образом, значительного влияния репрессий на перемещения начальствующего состава по службе не просматривается.

Важнейшим показателем подготовленности кадров является уровень его образования.

Архивные данные свидетельствуют о том, что в двадцатые годы шел бурный рост показателей военного образования комсостава. Он происходил за счет увольнения тех, у кого не было военного образования и доподготовки и переподготовки оставшегося в кадрах начсостава, включая бывших царских офицеров. Достаточно высокого уровня военного образования начсостав достигает уже к 1929 году.

В 30-е годы этот уровень постепенно повышается, но уже не столь значительно.

В это время прослеживается тенденция незначительного повышения среднего военного образования, получаемого в средней военной школе и академиях, снижение доли начсостава, имеющего за плечами лишь краткосрочные курсы.

В предвоенный период число лиц начсостава с ускоренным военным образованием вновь возрастает.

Репрессии не наложили, да и не могли наложить из-за незначительности их масштабов по сравнению с общей массой офицерского корпуса видимого отпечатка на образовательный уровень. Некоторое падение доли офицеров, имеющих среднее военное образование в 1938-1939 годах объясняется не репрессиями, а значительным притоком в армию офицеров из запаса, из сверхсрочников, и, особенно, офицеров, окончивших курсы младших лейтенантов. В то же время в предвоенные годы наблюдается устойчивая тенденция к увеличению процента офицеров, имеющих академическое образование. В 1941 году этот процент был наивысшим за весь межвоенный период и равнялся 7,1 %. До репрессий, в 1936 году эта цифра составляла 6,6%.

В период репрессий наблюдался устойчивый рост количества начсостава имеющего среднее и высшее военное образование. Так, академическое образование в 1936 году имело 13 тысяч лиц начсостава, в 1939 году – после фактического окончания репрессий – 23 тысячи, в 1941 году – 28 тысяч офицеров. Военное образование в объёме военной школы имело соответственно – 125, 156 и 206 тысяч военнослужащих.

Более важным является выяснение влияния репрессий на уровень подготовки комсостава. Анализ уровня военного образования комсостава показывает примерно те же тенденции, что мы наблюдали у начсостава в целом. В 30-е годы 50-70% комсостава имело образование в объеме нормальной школы и 2-6% в объеме академии. Процент командиров, окончивших нормальную военную школу, достиг максимума в 1936 году (72%), затем идет его резкое снижение за счет притока офицеров с краткосрочной подготовкой в 1938-1939 годы и вновь некоторое увеличение – в 1941 году.

Колебания доли офицеров командного состава, имеющих академическое образование, происходило в пределах 2-3%. При этом в 1936 году «академиков» было 2,8%, в 1939 – 3,3%, в 1941 году – 2,8%.

К 1941 году уровень военного образования командного состава был в основном восстановлен, а благодаря широкому развёртыванию вузов количество командиров, имеющих высшее и среднее образование значительно выросло, таким образом негативные последствия репрессий к началу войны были в основном нейтрализованы.

Большее влияние на уровень подготовленности комсостава оказало наводнение его офицерами с краткосрочной подготовкой. Из-за стремительного развертывания армии их доля к 1941 году достигла 39%. На уровне взвод-батальон эти люди определяли боевую подготовку, готовили войска к войне. Именно их деятельность, а не репрессии, в значительной степени снизили уровень боевой подготовки в войсках.

Больше всего от репрессий пострадал советский генералитет. Как отразились репрессии на образовательном уровне высшего командного состава? Как ни парадоксально, но объективно его уровень вырос. В первой половине 30-е годов доля лиц этой категории, имеющих высшее военное образование колебалась от 30 до 40%. Перед началом репрессий 29% имело академическое образование, в 1938 году их было уже 38%, а в 1941 году 52% военачальников имело высшее военное образование.

В пик репрессий, с 1 мая 1937 года по 15 апреля 1938 года, из 3-х арестованных заместителей Наркома обороны ни один не имел академического образования, 2 из назначенных его имели. Из командующих войсками округов арестовано 3 «академика», назначено – 8; заместители командующих округами: соответственно арестовано 4 с высшим военным образованием, назначено – 6; начальники штабов округов – арестованные не имели академического образования, 4 из 10 назначенных его имели; командиры корпусов – арестовано 12 с высшим военным образованием, назначено 19; начальники штабов корпусов – арестовано 14 «академиков», назначено 22. И так по всем должностям, за исключением командиров дивизий.

33 арестованных комдивв имели академическое образование, а среди назначенных таких было только 27. В целом по высшему командному составу количество назначенных, имеющих высшее военное образование, превышает число арестованных с аналогичным образованием на 45%. Таким образом, репрессии не снизили образовательный уровень затронутых ими категорий офицеров.

Важнейшей характеристикой военных кадров является наличие у них боевого опыта. Вполне закономерно, что наибольшим боевым опытом командные кадры обладали сразу после окончания гражданской войны. В 1923 году доля комсостава, имеющего боевой опыт, была равна 80%, к 1930 году она упала до 60%, в 1934 и 1938 гг. составляла 23%, а в 1941 году, несмотря на развёртывание армии, равнялась 29,5%. Военные конфликты второй половины 30-х годов стабилизируют долю командного и начальствующего состава армии, имевшего боевой опыт. В абсолютных цифрах количество прошедших боевые действия, значительно выросло.

Подводя итог, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, исследование объективных показателей и характеристик различных категорий командно-начальствующего состава, проведённое с помощью количественных методов, не дает оснований для утверждения о значительном влиянии репрессий на состояние военных кадров в предвоенный период.

Во-вторых, анализ большого массива доступных данных показывает, что репрессии не оказали на состояние военных кадров того значительного влияния на уровень подготовки, укомплектования, наличия боевого опыта и опыта руководства частями и соединениями, которое им придается в историографии. К началу войны армии удалось подойти с достаточно высоким образовательным уровнем высшего офицерского состава. Главным недостатком офицерского корпуса перед войной являлась низкая подготовка огромной массы командиров среднего звена.

Значительная группа офицеров с невысоким уровнем образования, влившаяся в РККА в предвоенные годы, была неизбежным следствием ее незапланированного развёртывания.

В-третьих, репрессии не столь сильно повлияли на кадры, как их оценили немецкие военачальники во главе с Гитлером перед войной. Они явно ошиблись, и наша победа убедительное доказательство этого.

Означает ли это, что репрессии никак не отразились на командных кадрах?

Нет, не означает. Вред, нанесённый репрессиями, заключаются не в снижении уровня подготовленности кадров, их некомплекте и недостатке опыта прохождения службы в соответствующих должностях, а в нагнетании атмосферы страха и неуверенности среди командного состава. Оценить влияние этих факторов на состояние офицерского корпуса при помощи статистических методов не представляется возможным.

Источник: http://ttolk.ru/