В отечественной историографии утвердилось мнение о том, что в 1943 году под Ленинградом были захвачены два «тигра» из состава 502-го тяжёлого танкового батальона1. Обстоятельства захвата вражеских новейших танков в мемуарной и военно-исторической литературе описываются по-разному. К примеру, командовавший на то время войсками Волховского фронта генерал армии К.А. Мерецков вспоминал об этом так: «Во время прорыва* нами вражеской обороны фашистское командование бросило в бой новый тяжелый танк "Тигр”… И вот это чудовище остановили наши пехотинцы-бронебойщики, повредив смотровые приборы танка. Экипаж не выдержал и бежал, бросив в целом исправную машину. Фашисты долго держали её под непрерывным огнём и даже пытались отбить танк контратаками. Позднее я распорядился переправить "Тигр” на наш опытный полигон, где изучили стойкость его брони и выявили уязвимые места»2.

Несколько по-иному представлен захват первого «Тигра» в одной из брошюр послевоенного периода. В ней можно прочитать следующее: «В районе Синявинских высот в густых зарослях кустарника расположилась на огневой позиции батарея 122-мм пушек 267-го корпусного артиллерийского полка. Внезапно послышался рокот танкового мотора. Два огромных танка с крестами на бортах надвигались на батарею. Когда до одного из орудий осталось не более 50 метров, прозвучал выстрел. Бронебойный снаряд весом 25 кг со скоростью 800 м/с врезался в башню головного «тигра», которая, расколовшись, слетела с танка. Сильные удары крупных осколков башни по броне второго «тигра» заставили его экипаж бежать, не заглушив двигателя»3.

Находившийся на Волховском фронте в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандования генерал армии Г.К. Жуков тоже делился впоследствии впечатлениями о нерядовом фронтовом эпизоде: «Это было 16 января 1943 г. Мне доложили, что между Рабочими поселками № 5 и № 6 наши артиллеристы подбили танк, который по внешнему виду резко отличался от известных нам типов боевых машин. Причем гитлеровцы принимали всевозможные попытки для эвакуации его с нейтральной полосы. Я заинтересовался этим и приказал создать специальную группу в составе стрелкового взвода с четырьмя танками, которой была поставлена задача захватить танк, отбуксировать его в расположение наших войск, а затем тщательно обследовать его. В ночь на 17 января группа во главе со старшим лейтенантом Косаревым приступила к выполнению боевого задания. Этот участок местности противник держал под непрерывным обстрелом. Тем не менее вражеская машина была захвачена и отбуксирована в расположение советских войск. В результате изучения танка и формуляра, подобранного в снегу, мы установили, что гитлеровское командование перебросило танк "тигр” на Волховский фронт для испытания… Танк был отправлен нами на испытательный полигон, где опытным путем установили его уязвимые места, которые впоследствии стали достоянием всех наших фронтов»4.

Согласно рапорту командования немецкого тяжелого танкового батальона sPzAbt 502 от 31 января 1943 года штабу 26-го армейского корпуса со списком безвозвратно потерянных в январских боях танков в этом боевом эпизоде участвовали две машины. Первая с фабричным номером 250005 сгорела после попадания снаряда противотанкового орудия в моторное отделение; вторая с фабричным номером 250009 застряла в болоте и была покинута экипажем5. Сведения о том, что именно она была захвачена нашими войсками, подтверждаются архивными данными, согласно которым трофей был доставлен в Кубинку. В апреле 1943 года с танка сняли все приборы, двигатель, вооружение, а корпус с башней расстреляли из орудий различных калибров. В июне «тигр» был выставлен в Москве, в Центральном парке культуры и отдыха имени Горького, на выставке трофейной техники6.

При прорыве блокады Ленинграда попало к нам ещё одно «чудовище». Генерал-лейтенант В.З. Романовский, командующий 2-й ударной армией Волховского фронта, свидетельствовал: «Днём [16 января 1943 г.] мне сообщили, что по коридору движется не совсем обычный вражеский танк. По нему ударили наши легкие пушки. Но даже прямые попадания не остановили тяжелой, очевидно защищенной прочной броней, машины. Фашистский танк держал направление на Шлиссельбург. К дороге в это время подходила 18-я стрелковая дивизия. Танк попал под сильный огонь орудий прямой наводки. Снаряды не вывели его из строя, но водитель танка, вероятно струсив, свернул с дороги, намереваясь уйти на Синявинскую высоту. Разворачиваясь, фашистский танк попал в торфяник и завяз. Фашисты стали вылезать из машины. Всех их перестреляли. Осмотрели трупы. В танке, оказывается, ехал какой-то гитлеровский генерал, но документов при нем не было. А вот фашистская машина нам досталась «живой». Наши танкисты во главе с полковником Г.А. Мироновичем 18 января прибуксировали танк к командному пункту армии. К.Е. Ворошилов, Г.К. Жуков и К.А. Мерецков распорядились немедленно доставить его в Москву»7.