Во-первых, инициатором всенародного голосования был Президент России, что прямо противоречило ст. 9 Закона РСФСР от 16 октября 1990 года «О референдуме РСФСР», в котором говорилось, что право принятия решения о проведении всероссийского референдума принадлежит лишь Съезду народных депутатов РСФСР, а в периоды между съездами – Верховному Совету России. Решение о проведении референдума могло быть принято также по требованию: либо не менее чем одного миллиона граждан РСФСР, имеющих право на участие в референдуме; либо не менее одной трети от общего числа народных депутатов РСФСР (ст. 10).

Как видим, эти требования закона соблюдены не были.

Пикантная подробность: на тот момент Ельцин был законным образом отрешен от власти решением Верховного совета, и никакие его указы не имели законной силы.

Во-вторых. Статья 35 закона «О референдуме РСФСР» гласила следующее:

«При проведении референдума по вопросам принятия, изменения и дополнения Конституции РСФСР решения считаются принятыми, если за них проголосовало более половины граждан РСФСР, внесённых в списки для участия в референдуме».

Данный закон был отменён лишь в октябре 1995 года, а в 1993 году он действовал в полную силу. Точнее, должен был бы действовать, но…

Между тем, в референдуме участвовало 54,8 % зарегистрированных избирателей (58 187 775 человек), из которых за принятие новой Конституции проголосовали 58,43 %, что в итоге существенно меньше половины всех избирателей (всего примерно 32 %).

Впрочем, а был ли мальчик-то? Вопрос о масштабных фальсификациях данных референдума возник сразу после его окончании. Через полгода, в мае 1994 года были опубликованы выводы экспертной группы А.А. Собянина при администрации президента. Согласно этим выводам, в референдуме принимало участие вовсе не 54,8, а лишь не более 46 % от списочного состава избирателей

После этой публикации президентская администрация не снизошла до опровержений и оправданий, а просто прекратила сотрудничество с группой Собянина. Как говорят в таких случаях, «замнем для ясности».

Итак, несмотря на то, что президент не вправе был инициировать референдум, а за новую конституцию проголосовало только менее трети от списочного состава избирателей, Центризбирком посчитал Конституцию принятой, и 25 декабря1993 года она была опубликована в Российской газете. Вскоре избирательные бюллетени были уничтожены по распоряжению председателя Центризбиркома Н. Рябова.

Кремль оправдывался тем, что всенародное голосование проводилось в соответствии с «Положением о всенародном голосовании», утверждённым ранее указом президента. Но ведь и этот Указ вступал в противоречие со ст. 121-8 действовавшей на тот момент Конституции РСФСР, где прямо утверждалось:

«Указы Президента Российской Федерации не могут противоречить Конституции и законам Российской Федерации. В случае противоречия акта Президента Конституции, закону Российской Федерации действует норма Конституции, закона Российской Федерации».

Так или иначе, незаконно принятая, нелигитимная Конституция действует уже без малого двадцать лет, худо-бедно обеспечивая в России порядок и спокойствие. И именно опираясь на Конституцию, власть ведет борьбу с нарушителями этого порядка и спокойствия. Что, наверное, в конечном счете хорошо для всех жителей страны в целом. Кроме пресловутых нарушителей, разумеется.

Но вот какой вопрос напрашивается. Есть ли у действующей Конституции какие-либо достоинства, помимо инструментальных? Насколько она хороша как юридический документ, с точки зрения государства и права?

* * *

После распада СССР своими конституциями срочно стали обзаводиться как вновь образовавшиеся государства, так и национальные образования внутри самой России. Многие парламенты при этом искали образцы в странах западной демократии. А, скажем,Конституция Узбекистана даже прошла особую экспертизу специалистов Организации Объединенных Наций, Совета по безопасности и сотрудничеству в Европе, ученых, юристов США, Великобритании, Франции и многих других стран. Узбекская власть посчитала нужным получить эту высшую санкцию, дабы обезопасить себя на будущее от всех возможных претензий Запада насчет нарушения норм демократии.

Наши «отцы-основатели» демократической России напрямую в Совет по безопасности и сотрудничеству в Европе не бегали и в ООН за образцами не обращались. Но…

Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин отмечает: «У нас в новой России за основу была взята так называемая австрийская модель, которая в настоящее время действует в большинстве государств Европы (Австрия, Германия, Испания, Италия, Польша, Португалия, Бельгия, Венгрия, Хорватия, Румыния) и в странах СНГ (кроме Туркмении)».

Почему был сделан выбор именно в пользу австрийской модели? Насколько эта модель соответствует специфике России? Насколько учитывает ее исторические особенности, ее реальное социальное и национальное своеобразие, ее шкалу ценностей, ее лестницу приоритетов?

Обо всем этом надо бы спросить, прежде всего, у авторов Конституции. Хотя в совещании, посвященном выработке проекта, принимало участие более 800 участников, но в основном документ, как известно, создавался под патронажем трех человек: Сергея Алексеева, Анатолия Собчака и Сергея Шахрая. Обратиться к ним у меня возможности нет, поэтому изложу собственный взгляд..

Итак, новизна действующей Конституции по сравнению с последним основным законом Советского Союза состояло в том, что она предлагала:

а) признание приоритета прав человека и гражданина;

б) признание частной собственности, защищаемой государством наряду с другими формами собственности, отказ от признания государственной собственности в качестве основной;

г) устранение из Конституции положений о коммунистической партии как ядре политической системы;

д) постепенное видоизменение структуры советской власти, отказ от республики Советов, переход на парламентскую систему; признание принципа разделения властей; введение института Президента; установление местного самоуправления.

Приходится признать, что в основном эти новые черты соответствовали назревшим переменам и во многом предопределили нашу сегодняшнюю жизнь.

Значит ли это, что Конституция вполне совершенна, не содержит в себе потенциала для оптимизации и не подлежит переменам? Что все в ней так уж хорошо?

Чтобы ответить на это, следует определиться в главном: насколько действующий Основной закон соответствует правам и интересам государствообразующего русского народа, составляющего свыше 80% населения страны, ее абсолютное большинство? К этому призывают нас основные принципы и идеалы народовластия – то есть демократии, в переводе с греческого.

В Русском движении (каково бы оно ни было, признаем, что это авангард русского народа, формулирующий его политические требования) есть разные точки зрения на этот счет. Есть сторонники и даже защитники действующей Конституции, есть и люди, полагающие, что ее надо решительно менять.

Рецепт политического счастья в интерпретации «защитников» понятен: давайте выполнять свою Конституцию, и все будет хорошо!

Наверное, так оно и есть, хотя в ряде случаев выполнить Конституцию просто невозможно. К примеру. ст. 26 обещает нам право определять и указывать свою национальность, однако механизм исполнения данной статьи нигде не предусмотрен. Что делать, если я хочу определить и указать свою национальность? Раньше хоть в паспорте можно было поставить соответствующую отметку. Например: русский, татарин, еврей и т.д. А теперь? Право есть, а реализовать его нельзя…

Но я надеюсь, этот недочет легко поправить, было бы желание.

Однако интереснее представить точку зрения противников Конституции, создателей современных ее альтернатив.

* * *

Кроме действующей Конституции, в России за последние двадцать лет были созданы и другие конституционные проекты. Один из них был создан юристом Сергеем Пыхтиным в 1993 году, другой в начале 2000-х предложило так называемое «Русское ополчение», последний вышел из недр Института национальной стратегии в 2005. Были и иные попытки.

Но в 1998 году группой русских юристов под эгидой Лиги защиты национального достояния, которой я руководил, был написан такой проект, который наиболее последовательно отразил курс Русского движения на создание Русского национального государства в границах компактного расселения русского этноса.

В пояснительной статье «”Мы, русский народ…”, или Национализм с человеческим лицом» я писал о русских претензиях к действующей Конституции:

«Россия, при всей своей полиэтничности, – мононациональная страна русского народа. Это положение соответствует всей истории создания страны. Но оно соответствует также и современному фактическому положению вещей. Прошлое и настоящее, таким образом, сходятся в этом пункте. Остается придать этому факту юридическое значениеи дать, наконец, русским – равноправие, суверенитет и государственность.

Увы, действующая Конституция Российской Федерации не выражает интересов русского народа и не соответствует им. Более того, она грубо попирает его естественные права. Это вполне очевидно.

Во-первых, русский народ, создавший Россию, лишён при этом своей государственности и суверенности. Фактически лишён права на самоопределение. Первая же фраза преамбулы Конституции ("Мы, многонациональный народ России…”) утверждает именно, что Россия не есть страна русского народа. Этот народ, таким образом, демонстративно поставлен в юридически неравноправное положение (ступенью ниже) по сравнению с двумя десятками российских народов, несопоставимых с ним по численности и государственному значению, но при этом наделённых своей государственностью и суверенитетом (якуты, адыги, буряты, чеченцы, ингуши, татары и т.д.).

Во-вторых, в отличие от малочисленных, коренных, репрессированных и т.п. народов, русский народ вообще ни разу даже не упоминается в Конституции, то есть не является её субъектом.

В-третьих, русские люди не равноправны в целом ряде субъектов Российской Федерации. Права «титульных» народов в этих субъектах ущемляют общегражданские права русских в своей стране России, в частности, право быть избранным в органы власти (примеры чему мы видели в Калмыкии, Марий-Эл, Чувашии и проч.). В последнее десятилетие положение отчасти выровнено, однако проблема национально-пропорционального представительства русских в национальных республиках РФ открыто заботит даже Академию госслужбы при президенте РФ, проводившую по ней круглый стол еще в 2003 г.

В-четвёртых, Конституция вообще никак не учитывает русских людей, оказавшихся за пределами нынешних границ России, не констатирует факт разделённого положения русской нации, а значит не ставит и задачи её воссоединения.

В-пятых, провозгласив в преамбуле абсурдную и антинаучную формулу ”многонациональный народ России”, Конституция ставит на одну доску государствообразующую нацию – говоря строго научно, единственно заслуживающую названия «нации» – и сотню этносов, малых народов и национальных меньшинств, сподобившихся этого названия по явному недоразумению.

В-шестых, Конституция не выражает интересов никаких коренных народов России вообще и русских в частности, поскольку не даёт им никаких преимуществ перед народами, имеющими свою государственность вне России и оказавшимися у нас в силу разных обстоятельств (вьетнамцы, курды, афганцы, таджики и мн. др.).

Таковы основные, хотя и не исчерпывающие, соображения, по которым, с точки зрения русского человека, Конституцию следует менять».

Итак, налицо определенное противоречие между теми, кто считает, что государство первично, а нация вторична, и теми, кто все полагает наоборот.

* * *

Между тем, в мире есть вполне демократические государства, признанные всем мировым сообществом, открыто декларирующие свой национальный характер. Например Израиль, недавно принявший новую формулу присяги на верность, объектом которой является именно еврейское национальное, а не какое-нибудь «израильское» государство. Стоит напомнить, что евреев в Израиле меньше, чем русских в России, но никто не упрекает Израиль в нарушении прав человека.

Или взять соседнюю Украину. Перед нами Конституция Украины. Что гласит основной закон этой страны по поводу украинской нации?

А вот что:

«Статья 11. Государство содействует консолидации и развитию украинской нации, её исторического сознания, традиций и культуры, а также развитию этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности всех коренных народов и национальных меньшинств Украины».

Видите, налицо чёткое разделение: есть украинская нация – государствообразующий народ с его историческим сознанием, традициями и культурой, а есть наряду с ним также и коренные народы Украины, и национальные меньшинства. И это в соседнем, самом близком государстве, с которым мы веками жили вместе, жили одними идеалами и традициями, одной верой, общей историей. Почему же у них – так, а у нас иначе, почему у нас нет такой постановки вопроса? Ведь Украина не менее полиэтническая страна, чем Россия, в ней живет более ста народов, народностей и племён. Но ни у кого не поворачивается язык (да никто и не осмеливается, ибо это просто незаконно, противоречит Конституции Украины) назвать её «многонациональной»!

Далее:

«Статья 12. Украина проявляет заботу об удовлетворении национально-культурных и языковых потребностей украинцев, проживающих за пределами государства».

Обратите внимание: такова норма основного закона братского народа украинцев! Таково их отношение к своему народу, независимо от места его проживания. А что у нас вместо этого? Сколько миллионов русских брошено нами на произвол судьбы? По меньшей мере 20 млн в ближнем зарубежье и 10 – в дальнем.

Далее:

«Статья 13. Земля, её недра, атмосферный воздух, водные и иные природные ресурсы, находящиеся в пределах территории Украины, природные ресурсы её континентального шельфа, исключительной (морской) экономической зоны являются объектами права собственности Украинского народа. От имени Украинского народа права собственника осуществляют органы государственной власти и органы местного самоуправления в пределах, определённых настоящей Конституцией.

Каждый гражданин имеет право пользоваться природными объектами права собственности народа в соответствии с законом».

Вы поняли? Каждый, кто ходит по украинской земле, ходит по земле, принадлежащей украинскому народу. Каждый, кто дышит воздухом на Украине, дышит воздухом, принадлежащим украинскому народу. И все должны об этом знать и помнить, хотя пользоваться этими природными дарами может каждый гражданин!

И ведь вот что важно: никто в мире не попрекает Украину её Конституцией, не говорит, что в ней идет речь о нарушении прав человека. Украина – уважаемый член мирового сообщества, с ней дружит Вашингтон…

Данный пример показывает, как ставит вопрос народ, который знает, любит и уважает себя, помнит о своих правах, потребностях и интересах, заботится о своих детях и внуках, о своем будущем. Народ, у которого есть чему поучиться. Народ, который способен и других заставить уважать свои права и интересы.

Разве так обстоит дело у русского народа? А ведь мы намного более многочисленны, нежели украинцы. И в составе населения своей страны мы занимаем больший удельный вес…

* * *

Конституция есть основа всего государственного здания. От ее изменений зависит очень многое. Будет ли современная Российская Федерация постепенно преобразована мирным, конституционным путем в Русское национальное государство? Или все останется как есть, со всеми внутренними противоречиями, в ожидании того момента, когда эти противоречия взорвут мнимое спокойствие, как это произошло с СССР? Тогда ведь тоже никто не ждал наступивших последствий, не понимал, что они назревали десятилетиями…

Размышляя над этой темой, нельзя сбросить со счета нынешнее политическое противостояние между Кремлем и либеральной оппозицией. Далеко не случайно либералы обратились за поддержкой к русским националистам, прозревая в них восходящую силу. Далеко не случайно Михаил Ходорковский через прессу обратился к ним из-за решетки, предлагая союз на почве создания Русского национального государства.

Правда, пока предложенный Ходорковским вариант националистов по ряду причин не устроил. Но кто знает, что будет завтра? Понятно, что если либералы предложат русским приемлемый проект Русского национального государства, а официальные теоретики государственного строительства вместо этого будет продолжать талдычить про федерализм и «российскую нацию», то русский народ в конечном счете отвернется от Кремля и пойдет за либералами. Это нетрудно предсказать почти наверняка.

Долгое время изменения нашей Конституции казались всем невозможными. Даже самым высшим лицам в государстве. Вот что они говорили, к примеру:

Владимир Путин, премьер-министр, президент РФ 2000-2008 гг.: «Мозги им надо поменять, а не Конституцию нашу» (2007 г.);

Сергей Миронов, председатель Совета Федерации, председатель партии «Справедливая Россия»: «Конституцию менять не надо, мало кому этого хочется» (2005 г.);

Владимир Плигин, председатель Комитета Государственной Думы по госстроительству и конституционному законодательству «Любое изменение Конституции может привести к драматическим последствиям» (2005 г.).

Однако перемены произошли – и ничего страшного не случилось. Живем.

С 1996 г. внесено четыре поправки в статью 65 Конституции в связи с изменением наименования республики (Калмыкия, Чувашия, Осетия и др.)

Пять поправок с 2004 г. были внесены также в статью 65 Конституции в связи с образованием в составе России нового субъекта или изменением конституционно-правового статуса субъекта (4 автономных округа прекратили свое существование).

Подобные поправки вносятся в Конституция почти автоматически.

Но у нас имеется уже и прецедент сущностного изменения Конституции. Ибо в 2008 г. были внесены важные поправки: 1) увеличение сроков деятельности президента и Госдумы, 2) отчётность правительства перед Госдумой. Решение поддержали депутаты из фракций «Единая Россия», «Справедливая Россия» и ЛДПР, против проголосовали 57 депутатов-коммунистов, воздержавшихся не оказалось. Парламенты всех 83 регионов страны одобрили поправки в Конституцию. Они вступили в силу с момента официального опубликования 31 декабря 2008 года.

Так надо ли останавливаться на достигнутом?

И не пора ли подумать о назревших переменах, пока они не перезрели со всеми вытекающими обстоятельствами? Не пора ли начать обсуждать возможность изменения Конституции?

А там, глядишь, у нас вновь появятся основания, чтобы День Конституции сделать праздником!